Пэм Муньос Райан - Эхо

— Каждому нужно немного красоты и света, особенно в тяжелое время, правда?

Она улыбнулась:

— А вам?

Он покачал головой:

— Не могу же я тащить в бой скрипку!

Айви вынула из кармана губную гармонику. Повертела в руках. Провела пальцем по блестящей металлической крышке с таинственной буквой «В». Ей ужасно захотелось помочь Кенни. Торопясь, пока он не вылез из кабины, Айви схватила его за руку, положила на ладонь губную гармошку и сжала вокруг нее его пальцы.

Он посмотрел на гармошку, потом на Айви:

— Ты уверена?

Айви кивнула:

— Обещаю, когда-нибудь я тебе ее верну!

Кенни убрал губную гармошку в нагрудный карман форменной куртки, выпрыгнул из кабины и захлопнул за собой дверцу. Потом обошел грузовик, чтобы видеть Айви с папой через ветровое стекло, и козырнул.

Айви отсалютовала в ответ и прошептала:

— Я знаю.

— Я закончила, а ты? — крикнула Айви.

Сьюзен, работавшая над вывеской для торгового прилавка, подняла голову.

Они все утро пололи сорняки вокруг деревянного навеса, вымели всю паутину и нарисовали на фанерке по объявлению каждая, чтобы прислонить по бокам прилавка — пусть видят машины, проезжающие в обе стороны.

Прошло полтора месяца с того дня, когда папа подписал договор с Кенни Ямамото, и у всей семьи как будто гора свалилась с плеч. Мама с папой все еще верили, что война скоро кончится. Письма Фернандо приходили целыми пачками — то две недели ничего, а то четыре письма сразу. И в каждом письме вопросы и надежды насчет нового дома. Айви пришло письмо от Арасели. Ее семья собралась переезжать в другой штат. Айви написала ей ответ, но пока ничего больше не получала. Она догадывалась, что, возможно, они и не будут переписываться, но если вдруг им повезет встретиться вновь, они станут лучшими подругами, как прежде.

Занятия в оркестре начались всерьез. Сбылось предсказание мистера Дэниэлса: Айви всей душой полюбила флейту. Он называл Айви своей звездной ученицей. Говорил: единственная, кто хоть немного мог с ней сравниться талантом, — это Карен Ямамото. Айви не терпелось с ней встретиться.

Айви обошла вокруг прилавка, чтобы посмотреть вывеску Сьюзен.

— Замечательно!

Скоро!

Апельсины для военных облигаций!

Цена за пакет — 10 центов или одна военная марка

Боже, благослови Америку!

— Как думаешь, когда можно будет начать? — спросила Сьюзен.

— Папа говорит, апельсины поспеют к первому марта. Значит, на следующей неделе! Позже будем продавать и овощи тоже. Я так рада, что твой папа разрешил тебе участвовать!

— Он сказал — все, что приближает победу, приближает и возвращение наших мальчиков. Он даже обещал дать овощей с нашего огорода. Кабачки для военных облигаций! — сказала Сьюзен.

— Зеленый горошек для военных облигаций, — хихикнула Айви.

— Спаржа для…

Тут мимо проехал тот самый парень на велосипеде — белые рукава рубашки засучены, синие штанины подвязаны веревочками, как обычно. Та же синяя фуражка с эмблемой и та же сумка через плечо.

Айви помахала ему, но он быстро крутил педали и даже не оглянулся.

— Он никогда не машет в ответ, — пожаловалась Айви.

Сьюзен не ответила, только страшно побледнела.

— Сьюзен, что случилось?

— Этот парень…

Казалось, Сьюзен сейчас упадет в обморок.

Айвен усадила ее на скамью и села рядом.

— Ты его знаешь?

— Айви, его все знают!

Глаза Сьюзен стали огромными, словно зеленые озера.

— Он поехал прямо или свернул на перекрестке?

— Вроде прямо. А какая разница? — спросила Айви.

— Помнишь, я тебе рассказывала, как мы узнали, что Дональд убит?

— Помню. Телеграмма пришла, да?

Сьюзен кивнула:

— Ее привез нам домой курьер почтовой службы Вестерн Юнион… Тот парень на велосипеде.

У Сьюзен задрожали руки.

— В какую сторону он поехал? Свернул к моему дому?

— Нет, — ответила Айви. — К моему.

Ее пробрал озноб. Она схватила со скамьи куртку Фернандо. Голову наполнил какой-то странный шум. Разве поблизости есть пчелы? Потом она услышала музыку — «Боевой гимн Республики».

Айви встала. Она пошла по дорожке к дому, потом бросилась бегом. Промчалась через рощу, задевая стволы деревьев. Апельсины срывались с веток и глухо шмякались о землю. Ноги Айви стучали по дорожке, сердце тяжело колотилось в груди. Она слышала, как сзади ее зовет Сьюзен:

— Айви! Айви!