Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

Помню, меня поразила исключительная упитанность бойцов местного гарнизона. Может быть потому, что особенно разгуливать по пересеченной местности им не приходилось во избежание неприятностей, караулящих прямоходящих буквально на каждом шагу. Более плотно довелось с этим столкнуться в ходе обеспечения лыжного похода екатеринбургской команды «Север» в 2000 г. Незадолго до этого пропало несколько демобилизованных воинов во главе с лейтенантом, решивших прогуляться несколько километров до аэродрома Рогачево пешим строем, прежде чем навсегда покинуть Новую Землю. Никаких следов на этой земле так и не было найдено...

В 1998 году белая медведица атаковала часового прямо на караульной вышке. Не помог даже «Калашников». В тот раз тоже было немало разговоров про истинных хозяев Арктики, но, к сожалению самих мишек так никто и не увидел. А может быть, к счастью.

Перед самым отходом с Новой Земли вдруг стало ясно, зачем старпом Кабанов одалживал деньги практически у всех членов экипажа. Виталик признался, что по его данным в Белушьей, как «гарнизоне повышенной дикости» продавали ковры…без всякой записи и очереди. В местном Военторге пузатого офицера с выпученными глазами, мешком дензнаков и странными запросами встретили с должным недоумением. Однако, узнав, что это человек с залетной подлодки успокоились – что возьмешь с «лишенца». Виталик загорюнился и приобрел тут же две бутылки питьевого спирта по 9.60, не встречавшиеся в свободной продаже на Большой земле, которые и освоил ближайшим вечером с товарищами по службе. Товарищам стоило большого труда не расхохотаться с первых же фраз «страшной и поучительной истории»…

О распределении дефицитов, как называли при социализме предметы «повышенного спроса в условиях растущих потребностей трудящихся» можно рассказывать долго, но буду краток. Ведали этим непростым делом, разумеется, политорганы. Причины понятны – честь и совесть и все такое прочее…К дефицитам, помимо пресловутых ковров и других предметов «роскоши» вроде хрусталя относились также и книги. Художественные альбомы и подписные издания, которые в пору перестройки начали распространять по макулатурным талонам. Сейчас в эпоху книжного изобилия забавно вспоминать, что для получения какой-нибудь «Анжелики» люди тащили в пункт приема макулатуры, к примеру, собрание сочинений Ч.Диккенса.

Эпизод из бригадной жизни. В кабинете замкомбрига по политчасти капитана 1 ранга Рахимова проходит блиц-совещание по распределению ежегодной подписки.

- В этом году, товарищи, у нас Шевченко и Мопассан. Три комплекта. Какие предложения?

- Какие могут быть предложения? - Нарочито серьезным тоном вступает в разговор НШ. – Как обычно, один комплект комбригу, другой себе, а третий в народ!

- Ну что ж, резонно, - соглашается политработник, - а «в народ» кому?

- Да кто первый в кабинет постучится, тому и отдадим.

Ждать пришлось недолго. Через пару минут в дверях появилась пронырливая физиономия начальника секретной части соединения мичмана Стасевича. Похоже, не случайно, уж он-то ведал бригадными новостями из первых рук. Был он въедлив и временами спесив. Особенно по отношению к молодым офицерам. Чтобы получить очередное воинское звание в срок тем приходилось «налаживать контакт» с тертым канцелярским «перцем», способным превратить радостный процесс «чинопроизводства» в долгий и мучительный. Впрочем, методика стимуляции была отработана веками – Наливай, да пей!

- Хорошо, что зашел, Геннадий Захарыч - обрадовался Рахимов, - вот подписку распределяем. Ты – человек заслуженный, выбирай! Есть Шевченко и Мопассан.

Стасевич изобразил движение мысли. «Дают – бери, бьют – беги» оставалось непреложным жизненным принципом старого служаки. Но и солидность соблюсти не грех, как-никак – лицо, приближенное к командованию. Тем более, чего эти книги солить что ли? Вон у соседа – Петровича жена в книжном, так все полки забиты, книжки годами так и стоят нечитанными с неразрезанными страницами. Но выглядит интеллигентно…

- Ну, что ж, Шевченко, пожалуй, возьму. Знаю я этого мужика. С усами! А Мопассан кто такой?

- Бери, Захарыч, не ошибешься, - улыбнулся НШ, - тоже с усами мужик…

Славно мы жили в Видяевке. Дружно и весело! И соскучились по ней и ее обитателям просто смертельно. Поэтому и летели как на крыльях, откровенно пугая коллег, работавших во флотских полигонах БП. Финал же превзошел все ожидания. Поселок с нескрываемым изумлением созерцал наши загорелые лица. Для корабля, не выходившего за пределы Баренцева моря, случай - уникальный! Многие жены недоверчиво косились на загорелых мужей, а одна из них без обиняков выпалила: «Признавайся, где пропадал, шельмец, целых два месяца? Небось, с любовницей в Сочи?»