Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

- Где этот долбаный Криворучко, я сейчас ему ручки-то выпрямлю, - продолжал свирепеть СПК.

Непосвященному человеку, окажись он в тот момент на борту, происходящее могло бы показаться воплощением тупого самодурства. Ан нет. Все, включая упомянутого старшину Криворучко, прекрасно знали, что за свирепой внешностью старпома скрывается честный и справедливый служака, которому давно пора в командиры. А без надлежащего порядка мы в один прекрасный день обязательно пойдем ко дну. И основой этого порядка был, несомненно, старший помощник, которому должностью определено «лаять и кусаться». Через несколько месяцев капитан 3 ранга Л.Ю. Казлаускас станет командиром подводной лодки «С-4», а пока он продолжал биться за порядок, приблизиться к которому можно, но достичь никогда!

В этот момент в ЦП нарисовался доктор с обиженным видом и с ходу атаковал старпома.

- Товарищ капитан 3 ранга, в 6-м отсеке отказываются участвовать в научном эксперименте. Вы же приказывали всему экипажу... без разговоров и исключений...

- Кто там против науки?! Шестой!

- Есть шестой!...

Речь шла об опытах, которые доктор проводил на живых людях в интересах одной из клиник «альма-матер» всех военврачей - ленинградской ВМА имени С.М. Кирова. Ему было обещано (в случае успешного завершения опытов) приличное «место под солнцем». Ну и доктор в свободное от морских страданий время скрупулезно собирал материал. Суть опыта сводилась к тому, что он давил подопытному на глазное яблоко и замерял частоту пульса до того и после. У одних пульс учащался, у других - наоборот. Не знаю, принес ли этот эксперимент пользу отечественной медицине, но нервы доктор Юра потрепал всем изрядно. Неприкосновенными остались лишь глаза начальников. На «яблоки» командира со старпомом докторская рука не поднялась, а замполит со стармехом сказались слишком старыми для опытов. Вот и говори после этого о чистоте эксперимента.

На следующий день начальник службы «М» объявил бойкот штурману и начальнику РТС - старшему лейтенанту Юре Коклину, которого ещё вчера по-дружески называл Нач. Юра пришел на «С-11» вместе со мной, но в отличие от прочей лейтенантской братии, был женат и положителен во всем. Меня он частенько пускал помыться в свою благоустроенную квартиру, которую делил с семьей штурмана Вадима Савельева (С-295). Я перестал пользоваться его гостеприимством после дурацкого случая с беременной женой Савельева, которая, забыв ключ, названивала в дверь, пока я, стоя под душем, соображал, что же предпринять. Отлучившийся Юра строго-настрого запретил мне кому-либо открывать. Зная, что беременной женщине нельзя волноваться, а я был уверен, что это именно она, я судорожно натянул на голое тело китель, а вокруг бедер обернул полотенце. Таким и вышел на лестничную площадку, вызвав обморок мадам Савельевой. Начу больше не удалось заманить меня в гости, невзирая на попытки убедить в том, что беременная оправилась от потрясения, вызванного встречей с «индийским лейтенантом», и более того, благополучно разрешилась чудесным младенцем. А жаль, потому что общение с его милым семейством: маленькой дочуркой и супругой Таней (как сейчас помню, выпускницей Института Стали и Сплавов, что не допускало даже мысли об устройстве на работу в условиях Видяево!) наглядно показывало, что и семейная жизнь может быть в радость. Юра Коклин прекрасно сочетал солидность и невозмутимость с врожденным чувством юмора, которое этими качествами только оттенялось.

Разумеется, флотские шутки не всегда блистали утонченностью, но без них было совершенно невозможно существовать в условиях «прочного корпуса». Возможно, с точки зрения доктора, жизнь была бы гораздо комфортней без них, но это уже позиция объекта подначек.

Вернемся к истории, приведшей к длительной размолвке закадычных друзей. В тот день в дизельном отсеке крутили «Остров сокровищ» с Борисом Андреевым в роли одноногого Джона Сильвера. Как только с экрана прозвучала его фраза «Здравствуйте, доктор, с добрым утром, сэр!», мы с Начем, не сговариваясь, переглянулись, предвкушая то, чему было суждено произойти ближайшей ночью.

В 20.00 на вахту заступила 3-я боевая смена во главе с Начем. До всплытия на сеанс связи оставалось добрых шесть часов. Вечерний чай прошел стремительно и незаметно, чему несказанно обрадовался доктор Юра, привыкший к тому, что «козлятники» воруют драгоценные мгновения его сна, нагло располагаясь на его койке. Когда до смены оставалось минут сорок, был запущен механизм «товарищеского розыгрыша».