Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Этим же вечером Зверев привёз Паутову все данные Дёминой Аллы Васильевны: год рождения 1955-й, паспорт номер… серия… прописана… замужем… и прочее, и прочее. Адрес, телефоны, домашний, мобильный и рабочий.

Работала она, кстати, как оказалось, на кафедре всё в том же МИЭМе. Как, судя по всему, оставили её там после окончания института, так она все эти годы на кафедре на этой и просидела.

И видеокассеты с записями Зверев тоже привёз. Её и её мужа. (Детей у них почему-то не было.)

Паутов в десятый раз уже, наверное, просматривал запись и чувствовал, что тонет. Это была ОНА! Поначалу-то, в первые мгновения он даже и не узнал её, ту, СВОЮ, двадцатилетнюю, юную, божественно-прекрасную Аллу (по крайней мере, так он её помнил, такой она ему в воспоминаниях и мечтаниях всегда представлялась) в этой немолодой уже, полноватой слегка… да вообще обычной, по сути, сорокалетней женщине заурядной совершенно внешности, но уже через секунду буквально, как только он окончательно убедился, что да! это именно Алла, его Алла, сомнений нет! всё волшебным совершенно образом изменилось внезапно. Возраст её вдруг исчез! Это была опять ОНА, и у неё не было возраста.

Паутову стоило огромных трудов, чтобы не позвонить ей немедленно! прямо сейчас! этим же вечером! Он понимал прекрасно, что это глупо, неразумно, по-мальчишески, по-детски − она дома наверняка, муж рядом! − но ничего не мог с собой поделать. Не мог противиться искушению, совершенно непреодолимому. Это было просто наваждение! Как уж он удержался, он и сам не понимал.

Он вспомнил, как читал где-то, что верные супруги-де живут друг с другом не потому вовсе, что вместе им хорошо, а потому, что порознь плохо. Гормон разлуки какой-то там хитрый в организме в этом случае вырабатывается. Чтоб не разбегались. Собственно, у самцов он в основном вырабатывается (исследования на мышках проводились, на полёвках, кажется). Они впадали, как правило, в тяжелейшую депрессию, теряли аппетит и прочее. Не сопротивлялись даже особо, когда их топили! Волю к жизни фактически теряли. Самки же гораздо большую живучесть проявили и гораздо легче всё это переносили, разлуки все эти. Тоже, конечно, переживали поначалу, не без того, но быстро справлялись. Приходили в себя! И нового самца вскоре активно искать уже себе обычно начинали. Без особых депрессий и потерь аппетитов, в общем, обходились. Без фанатизма! Любовь любовью, а обед обедом.

Паутову ещё тогда, сразу же почти пришло в голову, что у самцов это, по сути, полный аналог ломки получается. Как у наркоманов со стажем. Плотно уже присевших на иглу. Когда наркотик принимают не для кайфа вовсе, а просто потому, что иначе кирдык. Ломка! «Абстинентный синдром», или «синдром отмены», то есть необходимость снова и снова принимать наркотик, чтобы не испытывать страшных ощущений, связанных с его отменой.

Во-во! Наркоман. Абстинентный синдром. Синдром отмены. Необходимость всё время общаться с самкой. А наркотик она сама тебе и вспрыскивает. Как изумрудная оса таракану. Укус которой, как Паутов тоже где-то когда-то с содроганием прочёл, превращает здорового и активного таракана, гораздо более крупного и сильного, чем сама оса, в тупоголового зомби. Способного ещё, правда, самостоятельно передвигаться, но не способного уже самостоятельно выбирать направление своего движения. Жалит причём оса точно в мозг! После чего преспокойненько берёт бедного таракана за усы (за рога, блядь!) и ведёт прямиком к своему собственному дому (в стойло!!). Таракан при этом послушен, как собачка на поводке. Добравшись до гнезда, безжалостная оса откладывает яйца в брюшке покорного таракана, а вылупившиеся позднее личинки жадно пожирают несчастное насекомое. В итоге от таракана остаётся лишь практически пустая оболочка.

Вот так же вот и самка… ну, женщина. Жалит постоянно при общении. Бессознательно, на ментальном уровне. Так она природой запрограммированна, чтобы самца возле себя удерживать. Яд вспрыскивает, наркотик. Бороться с этим невозможно, это чистая физиология, гормоны. Это всё равно, что с героином «бороться». Колоться не надо, а если уж укололся (укололи, блядь!.. ужалили!!), то всё. Физиология. В итоге останется лишь практически пустая оболочка.

Единственное, что может защитить и нейтрализовать, это яд другой осы. Тьфу!.. Самки. Женщины. Всё-таки они индивидуально различаются, эти яды, и у новой особи (более молодой и красивой, скажем) он может оказаться сильнее, чем у старой. И тогда… Из огня да в полымя. От одной осы − к другой. В рабство. Словно собачонка на поводке. Как в анекдоте, в общем. «Как ни крутись, всё равно выебут». Сожрут. Femina nihil pestilentius. <���«Нет ничего пагубнее женщины» — лат.>