Татьяна Мирная - Записки учительницы

Моя знакомая – женщина интеллигентная, она ни разу не упрекнула невестку, ни разу не накричала на нее, ни разу не ходила к ней в дом с инспекцией, но невестка все равно ее ненавидит. За что? За то, что она свекровь? За что, невестки, вы ненавидите свою свекровь, утверждая при этом, что вы любите ее сына?

В одном с нами санатории отдыхали мама с дочкой. Девочке – 3,5 года. Очень общительная и светлая девочка. Говорит чисто и постоянно. На ее вопросы мама едва успевает отвечать.

Пока мама на процедуре, Маша сидит рядышком и развлекает ее разговорами, а когда они ждут в коридоре, то девочка успевает и по коридору побегать, и с куколкой поиграть, и маме прическу сделать.

Сегодня Маша забралась на кресло, одну ножку поставила на ручку кресла, а вторая осталась на сиденье. Девчушка подбоченилась и стала вертеться, будто перед зеркалом.

– Маша, перестань, упадешь, – обратилась к ней мама.

– Красотки не должны падать! – убедительно парировала дочка.

– А ты разве красотка? – улыбаясь, спросила Машу мать.

– Конечно! – уверенно сказала девочка и, разведя ручонки в сторону для убедительности и мило улыбаясь, добавила: – Так же папа мой говорит!!!!

Не знаю, прав ли папа этой девочки, убеждая ее, что она красотка. Лучше это или хуже, но девочка уже себе цену знает.

Когда мы поднялись на восьмой этаж дочкиного дома, у лифта нам встретился симпатичный мальчик лет 10-11.

– А вы, наверное, к Святославу приехали? – спросил он улыбаясь.

Мы ответили утвердительно, мальчик еще раз широко улыбнулся и вошел в лифт, а внук, который уже вышел нас встречать, махнул ему рукой.

– Это мой друг Андрей, – пояснил внук. – Он пошел на секцию карате.

Но удивило меня не это, а то, что Андрей назвал внука полным именем. Все друзья зовут его Святиком, а Андрей – Святославом! И вы знаете, мне показалось, что и себя этот мальчонка Андрюшей не мыслит: только Андрей!

Я давно обратила внимание на то, как в некоторых семьях относятся к именам. Например, в одной семье принято называть детей с раннего детства уменьшительно-ласкательными именами: Аленушка, Настенька, Иришка, Серенький, Антоша.

В другой семье детей и бабушки, и родители не балуют лаской и зовут просто: Таня, Игорь, Слава, Сережа.

Есть семьи, где детей зовут по имени-отчеству: Любовь Ивановна, Иван Петрович или просто Петровна, как, например, меня звал с раннего детства муж моей сестры.

Знаю я семьи, в которых называют ребятишек Маньками, Наташками, Зойками, Петьками, Леньками.

Не все семьи придерживаются одного правила, но проследить тенденцию все-таки можно. Интересно, влияет ли на дальнейшую жизнь ребенка то, как его называют в детстве или нет?

90 секунд понадобилось мужчине, чтобы увести с детской площадки семилетнюю девочку. Дядя сказал ей, что мама попросила его зайти за дочкой, так как очень занята.

90 секунд, или полторы минуты! Это еще много. Некоторые дети соглашались почти сразу пойти с незнакомым мужчиной, который приходил за ними якобы по просьбе мамы.

Хорошо, что это был всего лишь эксперимент, на который согласились родители, чтобы убедиться, как отреагируют их дети на предложение незнакомого дяди. Родители были в ужасе.

– Я же тебя предупреждала, что с незнакомыми людьми идти никуда нельзя, – обращаясь к дочери, говорила одна из мам.

– Я в ужасе, объясняла ведь, что незнакомые дяди могут увести, – говорила другая, обращаясь к детскому психологу.

Эксперимент проводил один из телевизионных каналов. Я внимательно слушала советы психолога. Он советовал родителям беседовать каждый день с детьми об опасности, которая их окружает везде, а потом, видимо, сам, не веря своей науке, сказал:

– Что угодно говорите, хоть запугивайте детей, но они должны усвоить, что с незнакомцами уходить никуда нельзя.

А ведь предложение психолога, хоть и не научное, но не лишено смысла. Помню, в детстве я очень боялась цыган. Когда они приезжали со своим табором в наше село, я боялась выходить за калитку, так как мама сказала мне, что цыгане воруют детей и варят из них мыло в большом котле. И если я пойду к цыганам, то маму и папу больше никогда не увижу.

Из нашего села цыгане не украли ни одного ребенка, но ходили мы в их табор, когда нам было уже лет по 12-13, и ходили компанией. И хотя уже понимали, что вряд ли мы цыганам нужны, все равно было страшно.