Михаил Сегал - Почерк

Организатор встал у окна, посмотрел на город.

– Нам сейчас важно основное пройти: если устроит, я вышлю на почту подробный сценарий. Давайте финал оговорим.

– А какие варианты? – спросила Оля.

– Тут большого разнообразия нет. Могу предложить две тысячи пятидесятый и две тысячи пятьдесят пятый.

– Порознь? – уточнила Оля.

– Да, так обычно бывает.

– А в какой последовательности?

– Думаю, Дмитрий, как джентльмен…

Митя ответил:

– Не знаю. Это так не скоро, что мне все равно.

Люди за окном ходили влево и вправо с одинаковой скоростью.

– А что я буду чувствовать? – спросила Оля.

– Это так не скоро, – сказал Организатор, – что вам должно быть все равно.

– Нет, раз мы сейчас договариваемся, все должно быть точно… У меня мало времени.

– Перерыв на работе?

Оля обняла Митю.

– Я не про сейчас. Я в принципе… У женщин вообще на все меньше времени, чисто социально и биологически… Молодость, дети. У мужчин на все это, как правило, лет на десять больше.

– На все, кроме жизни. Умирают-то они раньше…

Тут уже начались разговоры, которые к делу толком не относятся. Я решил доверить оставшуюся часть творческих вопросов Оле. Мое дело – финансы. В принципе, Организатор оказался мужиком дельным и спланировал нам все хорошо. Уходя, я отозвал его в сторону:

– Скажите, а когда оплата?

Он посмотрел мне прямо в глаза, что по правилам общения не очень полагается делать: я это знаю, потому что Оля рассказывала, она ходила на специальные курсы. Стало не по себе, взгляд его был холодным и в то же время обжигающим – насколько может обжигать холод. Организатор ответил:

– Оплата потом.

Пранас оказался на лугу одновременно с солнцем. Пока в темноте шли от хутора, ветер уже доносил из-за леса запах первых лучей, роса становилась теплее с каждым шагом, и солнце встретило Пранаса как раз в начале луга. Звон колокольчиков разбудил цветы, трава распрямилась, воздух стал золотым и звонким.

Но все это было здесь, внизу, а над самой головой, в еще не ушедшем ночном небе, горела последним туманным светом незнакомая планета. Так повторялось каждый день: другие планеты и звезды гасли, а эта ненадолго оставалась.

Отец шел рядом, сначала в сумерках, прижимаясь к Пранасу и согревая своим теплом, а потом, наоборот, специально отставая, перепоручая эту заботу солнечным лучам. Август в Литве не жаркий, и даже если начинает припекать, это скорее кажется, чем на самом деле.

– Отец, я давно хотел спросить кое о чем. Можно?

– Конечно. Я и сам собирался с тобой поговорить.

– Что это за планета, которая не исчезает даже утром?

– Ах, вот ты о чем, – отец обрадовался, – это Наша планета. Вот только видят ее не все.

– Как это?

– Ну, вот, например, мальчик – пастушок Игнас: для него сейчас на небе только облака. А вон – грузовик поехал, и в нем шофер. Так он тоже, представь себе, не видит Нашу планету.

– Странно, – сказал Пранас, – почему же тогда мы ее видим?

– Все очень просто. Потому что там сейчас те, кого мы очень любим, все Наши: бабушка, дедушка, твой брат Мечисловас.

– Мечисловас? Но ведь он только вчера утром уехал в город?

– Ты поймешь, – ласково сказал отец, – не все сразу. Скоро мы все там окажемся и славно заживем, а пока – набирайся сил. Пора завтракать.

Пранас с наслаждением опустил голову в травы. Немного клевера и ромашек, сдобренных мятликом, политых росой: все было, как он любил. Отец отошел в сторону и тоже наклонился, выбрал себе стебли пожестче. Они ели медленно и тщательно пережевывая, чтобы ни одна травинка не пропала даром.

Спустя около получаса, как обычно, с соседнего хутора пастух привел свое стадо. Сердце Пранаса чуть не взорвалось от радости, когда он увидел Жалмарге.

– Здравствуй, – сказал он, – а я вот тут ем, – и сразу покраснел, потому что не в этом было дело.

Но Жалмарге была умная и добрая. Она словно не заметила его глупости.

– Здравствуй, ты каждый день тут ешь, это не новость. А можешь рассказать что-нибудь интересное?

И он рассказал про планету. Оказывается, это – Наша планета, все Наши уже давно там, ну и, понятно, мы тоже скоро будем.

– Интересно – как? – спросила Жалмарге. – Коровы не летают.

– Ну не знаю, этого мне отец еще не рассказывал.

Пастушок Игнас спал неподалеку, и Пранас старался лишний раз не поднимать голову, не звенеть колокольчиком. Хорошее было утро. Вот только стало немного обидно, что Мечисловас уехал в город и не попрощался.