Эмма Берсталл - Мои дорогие девочки

– Я ездила в Париж к матери Лео, – сообщила она.

У Мэдди дернулось левое веко.

– Я узнала кое-что о нем и о его прошлом, – продолжила Виктория, – и мне нужно было выяснить у Эльзы детали для полноты картины.

– Какие детали? – поинтересовалась Мэдди.

Кэт слушала молча, бледная, как привидение. Виктория обвела своих собеседниц взглядом и произнесла:

– У Лео была сестра.

У Мэдди округлились глаза.

– Ее звали Анна. Вы ведь знаете, что Лео прибыл в Англию на поезде из Вены?

Мэдди и Кэт кивнули.

– Так вот, я узнала, что у него была сестра, которую Эльза оставила в Вене, когда отправилась к сыну в Англию. Девочка погибла в Аушвице. Она была примерно на три года моложе Лео. Эльза сказала, что она много болела, кашляла, но она не знала точной причины ее болезненного состояния. И в итоге приняла решение оставить дочь с племянницей, хотя знала, что в Австрии у нее практически нет шансов выжить. Больше всего Эльза хотела защитить Лео и его талант.

Мэдди поставила локти на стол и спрятала лицо в ладони, словно шея больше не могла выдержать вес головы.

– Но почему он не сказал мне?

– Никому из нас, – отметила Виктория.

– Что произошло с Анной? Она умерла? – спросила Кэт.

– Да, Анна и племянница Эльзы, и все остальные члены семьи, насколько мне удалось узнать, – ответила Виктория. – Самое ужасное, что Эльза приказала Лео никогда больше не вспоминать об Анне, будто ее вообще не существовало. И Лео пришлось всю жизнь жить с ощущением, что его предпочли сестре. – Слеза скатилась по щеке Виктории, и она взяла салфетку, которую дала ей Кэт. – Спасибо.

– Нечто вроде «Выбора Софи», – задумчиво произнесла Мэдди.

– Да, в какой-то степени, – кивнула Виктория. – Но есть одна принципиальная разница: Софи была вынуждена выбирать, а Эльза могла отправить Анну с Лео, и, вероятно, они вдвоем бы выжили. Проблема в том, что она ценила талант сына больше жизни дочери. И не позволяла ничему и никому встать на его пути.

– Мне очень жаль Лео, – продолжила она. – Несмотря на то, что он сделал. Он всю жизнь нес тяжкий груз и не мог ни с кем его разделить. Если бы он рассказал нам, мы бы лучше понимали его. И тогда ему не нужно было бы так много лгать. – Виктория сделала паузу, чтобы собеседницы осознали ее слова. – Я хотела, чтобы вы об этом знали.

– Зачем? – неожиданно спросила Мэдди и скрестила руки на груди. – Почему ты решила рассказать нам об этом?

– Это помогло мне многое понять. Такое впечатление, что исчезла завеса, которая постоянно была у меня перед глазами. И еще кое-что. – Она рассказала о его романе с миссис Гэннон, лживых заверениях о переходе в католическую веру, так потрясших Патрика Гэннона, о развале семьи и изгнании, которое за этим последовало. А также о своей встрече с Мэйв.

Мэдди и Кэт молча слушали ее.

– В общем, – грустно промолвила Виктория, – я не уверена, что Лео любил кого-то из нас больше, а кого-то меньше. Честно говоря, теперь я сомневаюсь в его чувствах. Думаю, он сам плохо понимал себя.

Мэдди прищурилась, а Кэт принялась покусывать ладонь и опустила голову.

– Вы помните похороны? – спросила Виктория. – Тогда Мэдди сказала, что Лео называл ее «моя дорогая девочка», и мы выяснили, что он ко всем нам так обращался.

Кэт кивнула, а Мэдди поджала губы и выпрямила спину.

– В начале я была шокирована этим, а потом поступила так, как обычно делаю в подобных ситуациях. Отказалась в это верить. Мне всегда казалось, будто Лео любит меня одну. А вы вдвоем, – она перевела взгляд с Мэдди на Кэт, – были просто мелкими осложняющими обстоятельствами нашей жизни, которые однажды могли ему надоесть.

– Если бы не дети, он ушел бы от тебя, – произнесла Мэдди.

Виктория замерла, едва дыша. Неужели Мэдди не услышала то, что она сейчас сказала? Она рассчитывала, что ее слова пробьют защитные стены из подозрительности, ненависти и ревности. А если это невозможно? Значит, они останутся злейшими врагами.

– Раз уж мы устроили этот вечер признаний, – холодно продолжила Мэдди, – я тоже могу сказать вам, что была шокирована, узнав о существовании Кэт. И, думаю, я сделала то же, что и ты. – Она посмотрела на Викторию. – Отказалась верить, что она что-то значила в его жизни.

Плечи Виктории опустились, и она немного расслабилась. Похоже, ей все-таки удалось пробиться через оборону Мэдди. Эта красотка готова признать, что в чем-то ошибалась.

– Что ты имеешь в виду? – воскликнула Кэт. – Что Лео не любил ни одну из нас? Чушь! Мне наплевать на деньги и на то, что он не оставил завещания. Наплевать на миссис Гэннон, или как там ее звали! Я знаю, что он любил меня, я это не придумала! – У нее на глазах выступили слезы, и она вытирала их кулаком.