Александра Миронова - Я оставлю свет включенным

– Видите ли, «Усадьба» принадлежит мне. Мне вообще тут почти все принадлежит, включая «Особняк», – прошептал он, и не успела Анна Ивановна удивиться, как Генрих ее поцеловал.

Производители дома заверили Марка, что все будет готово через две недели. План, который нарисовали Анна Ивановна вместе с Генрихом Карловичем, не вызвал ни малейших вопросов и максимально упростил работу конструкторов и сборщиков.

Дело было за малым – расчистить участок после пожара, вырыть небольшой котлован для фундамента и привести в порядок территорию вокруг. Глафира призналась Марку в том, что сама подожгла свой дом, и тот сделал все, чтобы дело открывать не стали. Дом не был застрахован, и никто, кроме его владелицы, не пострадал. «Хозяин-барин, – махнул рукой старший пожарный инспектор, с которым Марк поговорил по душам. – Хочу – строю, хочу – сжигаю».

После общения с инспектором он поговорил с ключевыми людьми – соседкой Светланой и первой сплетницей Клавдией и попросил их помочь. Те взялись за дело рьяно, со всей страстью людей, жаждущих ощущать себя полезным и нужным человеком. На второй день отведенного Анжелой тридцатидневного срока возле участка Глафиры стояли все жители села, не занятые на работе.

Марк взял на себя командование, быстро разбил людей на несколько групп. Мужчин, что покрепче, отправил разгребать обуглившиеся развалины дома. Женщины возились в саду.

Детишек помладше вместе с парой молодых мамаш снарядили на поиски Эсмеральды, пасшейся где-то неподалеку – время от времени ее грустное мычание раздавалось по всей округе. Им же было приказано тащить в хозяйство всех бесхозных кур, уток и кроликов.

Марк посмотрел на часы – начало десятого. От Данилы ни слуху ни духу. Неужели он просчитался и тот наплюет на родного отца? А ведь Генрих тоже присоединился к работам. Опекавшая его моложавая женщина с дрожащими руками поставила ему в стороне стул, небольшой раскладной столик, на который сервировала провизию и напитки, и Генрих стал наблюдать за тем, чтобы всем работникам во время перерыва хватило еды и питья.

Марк злился, но старался этого не показывать. Как он мог так ошибиться? Данила – преступник, таким плевать на всех, включая собственного отца. Хотя, с другой стороны, он же приехал, когда жизнь старика оказалась под угрозой?

Марк судорожно пытался сообразить, что ему делать, когда раздался радостный визг Жоржика.

– Ну-ну, парень, осторожнее, – засюсюкал Данила, хватая собаку на руки и пристально глядя Жоржику в глаза. – А если бы я на тебя наступил? Был бы у нас хот-дог.

– Данечка, сынок! – всплеснул руками Генрих Карлович и слишком резво подскочил. Женщина тут же подхватила его под руку и помогла удержаться на ногах.

– Пап, – кратко сказал Даня, ставя Жоржика на землю. Он крепко обнял отца и опустил глаза, стараясь скрыть слезы. – Ты в порядке, пап?

– Да, что мне сделается! – засмеялся Генрих. – Ты погостишь, сынок? А то мы с тобой и поговорить не успели. – Генрих сделал шаг назад, обнял сына за плечи и легонько потряс, как маленького.

– Вот, Аннушка, смотри, какой молодец у меня вырос! Путешественник!

Анна поджала губы. Ее бы воля – она бы все этому путешественнику высказала, но не сейчас. Это расстроит Генриха. Обошлась кивком и приветствием:

– Очень приятно.

Глафира, занятая вместе с женщинами в саду, подалась было на визг Жоржика и голоса, но, увидев Данилу, остановилась. Затем резко обернулась и посмотрела на Марка. Тот прищурился и посмотрел ей в глаза:

– Хорошо, что люди подтягиваются, нам нужны рабочие руки.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а затем Глафира подошла и на глазах у обомлевшей публики мягко обняла и поцеловала Марка.

– Спасибо тебе, – прошептала она, на секунду кладя ему голову на грудь.

– Ой, Ташенька, что ж это делается, – тут же заголосила Клавдия Семеновна. – Дай порадоваться за тебя, детонька!

И тут же полезла с поцелуями и объятиями, но была остановлена Марком. Медленно и доходчиво, глядя настырной тетке прямо в глаза, тот объяснил:

– Радоваться будем, когда дети вернутся. А пока за работу!

– Ах, какой мужчина, – все-таки не выдержав, всплеснула руками Клавдия. – С четырьмя детьми берет, подумать только! Не перевелись еще на свете принцы. Очень я рада за тебя, Ташенька.

Поймав еще один выразительный взгляд Марка, Клавдия спешно попятилась в направлении сада.

Резким шагом Марк направился к Даниле. Не доходя пары метров до хлыща, явившегося на рабочую площадку в модных джинсах и светлой футболке, наклонился и поднял тяжелый камень, весь покрытый толстым слоем копоти. Не замедляя шага, Марк практически врезался в Данилу и едва ли не ткнул его камнем в живот. Тот охнул и подался немного назад, хватая булыжник. Футболка была безнадежно испорчена.