Ирвин Шоу - Неслышные голоса

Хьюго закрыл дверь.

— Садись, — тренер по-прежнему не оборачивался, продолжая разглядывать физиономию единственного, по его словам, настоящего футболиста.

— Да, сэр, — Хьюго сел.

— Я оштрафовал тебя на 250 долларов, Плейс.

— Да, сэр, — согласился Хьюго.

Тренер наконец повернулся, расстегивая верхнюю пуговицу на воротнике рубашки.

— Плейс, — добавил он, — скажи, ради Бога, чего ты добиваешься.

— Я не знаю, сэр, — ответил Хьюго.

— Какого черта ты каждую ночь до зари шляешься по улицам?

«Шляться по улицам» не совсем соответствовало ночным занятиям Хьюго, но он не стал оспаривать слова тренера.

— Разве ты не заметил, болван, что за тобой следят? — взревел тренер.

Черный автомобиль на пустой улице. Хьюго опустил голову. Он разочаровался в Сибил. Как она могла быть такой подозрительной? И где она взяла деньги, чтобы нанять детективов?

Большие кулаки тренера с размаху опустились на стол.

— Ты кто, сексуальный маньяк?

— Нет, сэр, — ответил Хьюго.

— Заткнись, — оборвал его тренер.

— Да, сэр.

— И не думай, что это я дал команду следить за тобой. Дело гораздо хуже. Указание поступило из комиссариата лиги.

Хьюго облегченно вздохнул. Это не Сибил. Как он мог подумать, что это она?

— Я буду играть в открытую, Плейс, — продолжал тренер. — Комиссариат давно заинтересовался тобой. Их задача сохранять игру чистой, Плейс, и, будь уверен, я полностью с ними согласен. Чего я не потерплю в моем клубе, так это нечестного игрока.

Хьюго знал многое другое из того, что, как частенько заявлял тренер, он не потерпит в своем клубе, но решил, что сейчас не время освежать тренерскую память.

— Я… — начал Хьюго.

— Заткнись! Когда такой безмозглый футболист, как ты, начинает играть, будто у него под шлемом компьютер, и один решает судьбу матчей, естественно, они начинают что-то подозревать, — тренер выдвинул ящик стола и достал темно-голубую папку с несколькими густоисписанными листами бумаги. Затем он надел очки. — Это сообщение из комиссариата лиги, — он пробежал глазами несколько абзацев и в изумлении покачал головой. — Скромность запрещает мне прочесть вслух перечень твоих сексуальных похождений, но должен отметить, меня безмерно удивляет твоя способность просто выйти на поле в некоторые из воскресений после того, что ты вытворял в течение недели.

Оправдаться Хьюго не мог, поэтому промолчал.

— Пока тебе везло, газетчики еще ничего не пронюхали. Но если просочится хоть одно слово, я не ударю пальцем о палец, когда они будут раздирать тебя на части. Ты меня понимаешь?

— Конечно, понимаю, — ответил Хьюго.

Тренер пошелестел бумагами на столе, искоса поглядывая на Хьюго.

— В своей неожиданной карьере дамского угодника ты удивительно быстро приобрел привычку покупать драгоценности. В одном магазине только в этом городе ты за неполные два месяца потратил почти три тысячи долларов. В это же время ты купил восьмикомнатный дом с плавательным бассейном, твоя жена постоянно разъезжает по всей стране, ты вложил пятьдесят тысяч долларов в сомнительное дело по покупке земельного участка. Известно, что ты играешь в покер с самыми богатыми игроками города и абонировал сейф в банке, и замечено, что каждую неделю ты кладешь в него неизвестную сумму денег. Я знаю, какая у тебя зарплата, Плейс. Будет ли неприлично с моей стороны поинтересоваться, какой дополнительный источник доходов появился у тебя в последнее время?

Тренер закрыл папку, снял очки и откинулся на спинку стула. Хьюго хотел бы все объяснить, но слова застряли у него в горле. Все, что казалось ему подарками улыбающейся судьбы, в этой мрачной папке превратилось в доказательство его преступной коррупции. Хьюго нравилось, что его все любят, и он начал привыкать к тому, что каждый желает ему добра. И вдруг он узнает, что есть люди, и тренер среди них, готовые поверить в самое худшее и погубить его: от изумления он не мог говорить и лишь беспомощно взмахнул руками.

— Плейс, — продолжил тренер. — Я хочу, чтобы ты ответил мне на один вопрос, и если я узнаю, что ты солгал… — тренер многозначительно замолчал. Он не стал добавлять свой обычный рефрен насчет рук, прибитых гвоздями к стене в раздевалке, что еще больше ужаснуло Хьюго, и он со страхом ждал вопроса.

— Плейс, ты получаешь сведения от мафии?

Жгучий стыд захлестнул Хьюго. Впервые ему было так плохо. Он разрыдался, здоровенный детина весом 235 фунтов.

Тренер удивленно смотрел на него.