Сергей Лойко - Рейс

Обстрел прекратился так же неожиданно, как и начался. Остановившаяся колонна еще взрывалась и горела, а Петя с Пашей коротким перебежками, падая при каждом взрыве и вновь понимаясь, передвигались в сторону какого-то одноэтажного строения на левой стороне дороги, напоминавшего коровник. До Успенки оставалось чуть больше километра.

Пока Мачек с Эндрю отлеживались в лесополосе рядом с не приходившим в сознание генералом, дым от горящей колонны полностью закрыл дорогу. Воспользовавшись этим, спецназовцы стали поспешно собираться: повесили на себя по паре РПГ каждый, а Мачек еще умудрился подхватить пулемет. Они переложили генерала на носилки, бросили ему в ноги три автомата и, сгибаясь под тяжестью оружия и генеральского тела, в стелящемся дыму перебежали дорогу позади колонны. Не успели они добежать с носилками до коровника, как начался новый обстрел.

Один из снарядов разорвался недалеко от уткнувшихся в землю спецназовцев. Обдал их жаром взрывной волны и присыпал землей.

Когда обстрел стих, Андрий повернулся на бок, потряс головой, протер от грязи глаза и понял, что контужен. В киселе перед глазами плавали черные мушки. Ему показалось, что тело Мачека, который, падая, накрыл собой генерала, словно парило в воздухе рядом с ним. Но это был обман зрения, следствие контузии. Мачек лежал без движения. Генерал, наоборот, пришел в себя и, задыхаясь, пытался освободиться от безжизненного тела поляка. Андрий встал на колени, помог Дронову сдвинуть тело, перевернул поляка на спину и понял, что Мачек убит. Все лицо его было в крови. Он не дышал. Пульса не было. Из шеи торчал длинный зазубренный кусок метала.

— Ни х…я себе командировочка, — выдохнул Петя, когда обстрел прекратился. — Я, б…дь, на это не подписывался. Пусть Книжник сам здесь воюет.

Во время обстрела друзья сидели, прислонившись к кирпичной стене, на соломе, перемешанной с навозом, закрыв уши руками. Земля подпрыгивала, стены тряслись, потолок из шифера местами осыпался. Коровы, не переставая, мычали хором, подпевая обстрелу и в такт тряся головами.

— Это да, — Паша постучал себя по ушам. Обстрел кончился, но коровы продолжали реветь, и ему казалось, что этот звук шел откуда-то прямо изнутри его головы. — Петя, надо как-то, б…дь, выбираться отсюда. До Донецка при таком раскладе мы ни живыми, ни мертвыми не доберемся.

— Какой, на хер, Донецк? На х…ю я видал эту, б…дь, Курскую дугу!

— Hey, guys, I need a hand, — в лучах проникающего сквозь отвалившуюся дверь света стояла, покачиваясь и направив на них автомат, высокая фигура с широченными плечами. — Get the fuck up and help me [55] — Эй, парни, мне нужна помощь. Заткнитесь и помогите-ка мне (англ.). .

Бандиты не поняли, что говорил неизвестный, но как-то сразу осознали, что зря они свои автоматы побросали по дороге. И оба вместе сообразили, что соваться в карманы за другими стволами на глазах у этого Терминатора будет точно «не в тему».

Пока они поднимались, Андрий покачнулся. Земля поплыла у него под ногами. Ему пришлось опереться о дверной проем, чтобы не упасть. Он был уверен, что перед ним русские и использовать свой ломанный украинский было бессмысленно, тем более когда сознание почти ускользало от него.

— Hurry up, motherfuckers, — вымолвил он. — Hurry up for fuck’s sake [56] — Быстрее, ублюдки. Быстрее, вашу мать! (англ.) .

— По-английски говорит, — шепнул Петя, поднимаясь и тряся головой.

— Откуда ты знаешь? — удивился Паша, тоже поднимаясь и отряхиваясь.

Андрий не слышал, что они говорили. Из ушей у него текла кровь.

— Американец, — ответил Петя шепотом. — Фак, б…дь, фак один.

Американец выглянул на дорогу, увидел, что на месте, где чадила расстрелянная колонна, признаков жизни больше не было, и, поведя автоматом из стороны в сторону, показал бандитам на выход.

— П…ц, — прошептал Петя. — Пашка, на расстрел ведут.

Они медленно, держась за руки, вышли из коровника. Эндрю подтолкнул их стволом автомата в спины.

— Он, по ходу, американец! — осенило Пашу. — Они, по ходу, и расх…ячили колонну! Если они американцы, то мы с тобой, Петя, украинцы. Они же за нас! А он думает, мы русские, б…дь! А мы, по ходу, нет! Мы, б…дь, ук-ра-ин-цы, Петя!

— Мы украинцы! — подхватил Петя. Подняв руки вверх, он медленно развернулся, понял, что американец не слышит, и что есть силы закричал, как футбольный фанат на матче, размахивая руками с растопыренными пальцами и покачивая корпусом из стороны в сторону, словно вот-вот и погонит волну по стадиону. — Ук-ра-и-на! Ук-ра-и-на! Мы — украинцы!