Леонгард Франк - Избранное. В 2 т. Т. 2

Молодая женщина еще долго сидела на печке, погруженная в свои мысли. Когда она спрыгнула с лежанки, чулок был уже наполовину связан.

Деревню занесло снегом, и снег все еще шел. На площадке перед домом намело сугроб высотой в метр. Надо опять расчистить дорожку, а то невозможно выйти на улицу.

К дому подошел работник в воскресном костюме. Он начал разгребать снег. Потом взобрался на высокую крышу. Во все стороны полетели снежные комья. Матильда заварила кофе.

Работник каждое воскресенье приходил в деревню и делал за обеих женщин всю черную работу. Кроме того, он сколотил двенадцать ульев — мать хотела завести новых пчел.

Матильда накрыла кофейник красным шерстяным колпаком. Вошел работник, и она налила ему кофе. Они сидели за столом, как муж с женой, и мирно попивали кофе. Матильда накинула на плечи теплый платок. Они почти не разговаривали. Потом она показала ему свое вязанье. Один чулок был уже готов. Эти чулки она вяжет для него.

Работник не привык, чтобы о нем заботились.

— Неужели? Что ты говоришь, Матильда?

Когда стемнело, он ушел.

«Долго так продолжаться не может. Да и люди уже болтают о нас», — думала Матильда, не отрываясь от вязанья.

Зима только начиналась, работник являлся каждое воскресенье. Для него всегда находилось дело. Весной он перекопал большую часть сада и покрасил ульи и забор ярко-зеленой масляной краской. Скоро ему придется снова уйти на пастбища. И он опять будет жить высоко в горах,

«Боже мой, — думала Матильда, — чем все это кончится?»

На следующий день с электропоезда на маленьком полустанке сошел незнакомый сухощавый человек и спустился в деревню. Он задал несколько вопросов хозяину гостиницы.

— В том белом доме! — сказал ему хозяин, показывая дорогу.

Матильда открыла незнакомцу дверь.

Он плохо говорил по-немецки, а она того хуже по-английски. Матильда спросила его, не говорит ли он по-французски.

— No, — ответил незнакомец.

Все же он кое-как растолковал Матильде цель своего визита. Он приехал с острова Явы. Его друг Уэстон, вот уже три года проживающий там, просил его справиться о здоровье фрау Зилаф. Но господин Зилаф обошелся с ним весьма неучтиво.

— Мы с мужем разошлись.

Это он сообщит своему другу. Пошлет ему телеграмму. Что еще протелеграфировать Уэстону? Как ей живется? Как здоровье? Незнакомец извинился за свое любопытство. Но ведь он приехал в эту деревню специально, чтобы справиться о фрау Зилаф. Его друг Уэстон ждет от него подробной телеграммы.

— Страстно ждет. Говорят так по-немецки? Страстно ждет.

Сердце Матильды готово было выпрыгнуть из груди. Она почувствовала, что оно бьется где-то у ребер, в горле, в затылке.

— Мне живется очень хорошо.

Матильда побелела как полотно.

Он очень рад этому обстоятельству. В свою очередь, он должен доверительно сообщить Матильде кое-что о своем друге Уэстоне, если она, конечно, не возражает. В тех краях все пьют, но его друг пьет слишком много. Не разрешит ли Матильда написать Уэстону, что ей это неприятно. Надо полагать, такое заявление принесло бы Уэстону большую пользу.

Лицо Матильды на секунду покрылось румянцем.

— Я не имею права запрещать что-либо господину Уэстону.

Но что бы ни говорила Матильда, она знала: ее сердце уже с ним.

— Жаль! — Незнакомец улыбнулся. Улыбались главным образом его глаза и подстриженные седые усы. Ну, а теперь ему хотелось бы осмотреть старый рыцарский замок.

— Там ничего не осталось, кроме обломков стены на лужайке. Уцелевшие камни, из которых был сложен замок, пошли на наш дом.

Значит, Бедекер врет, или, быть может, он невнимательно прочел это место. Уже стоя в дверях, незнакомец спросил Матильду, не передать ли ему в телеграмме привет от нее.

Матильда кивнула. Отступив назад, она заперла дверь и тут же прислонилась к дверному косяку. Ноги у нее подкашивались. Она без сил опустилась на пол и, стоя на коленях, прижалась лбом к двери.

Перед глазами мелькали то искры, то яркие пятна. Но в голове упорно билась мысль: незнакомец действительно приходил, это не сон, а явь. Когда Матильда поднялась с колен, все вокруг стало совсем иным. Все приобрело смысл. Теперь ей не надо было принимать решений, не надо было ни о чем думать, только жить. Весь мир преобразился.

Прислонившись к печке, Матильда глядела перед собой невидящим взглядом. Что-то ожило в ней. Она не понимала: как ей удалось так долго обманывать себя? Ведь она ждала его, ждала всегда, все эти долгие годы! Почему же она поняла это только сейчас? Да, только сейчас!..