Анри Труайя - Рассказы

В одно прекрасное воскресенье, напившись на деньги, собранные под церковью после мессы, Миретт покинул игорный дом в особенно блаженном и решительном настроении.

Валентин, вскарабкавшись на спину своего хозяина, издавал резкие крики и трепал его по затылку. В карманах было пусто, нутро горело, и Александр решил в тот же вечер раздобыть несколько монет для нового возлияния. Но хорошо одетый буржуа, к которому он подошел на темной улице, не захотел слушать его сетований и продолжал свой путь, не исполнив долг христианского милосердия.

Это так разозлило Миретта, что он вначале потерял контроль над своими речами, а затем и над своими действиями.

— У, подонок! — закричал он. — Чертов безбожник!

И прежде, чем прохожий бросился бежать, опустил ему на голову окованную железом дубинку. Несчастный расставил руки, закрыл глаза, качнул головой и рухнул на землю. Движимый порывом ничего не оставлять незавершенным, Миретт еще раз нанес удар дубинкой в висок, а ногой в пах, после чего присел на корточки возле жертвы и пожалел о содеянном, так как толстяк-буржуа был мертв.

Валентин спрыгнул на землю и, сколько позволяла цепочка, подпрыгивал, корчился, ложился, перекривливая буржуа, и гримасничал, показывая розовые десны.

А Миретт, поразмыслив над последствиями своего преступления, решил извлечь из него выгоду, так как ничего уже нельзя было исправить. Он перерезал шнурки кошелька, висевшего на поясе убитого, пересчитал светлые монетки, вздохнул, перекрестился и поблагодарил небо за то, что никто посторонний не застал его за этим. Но не успел он вознести свою благодарственную молитву, как слух ему резанул женский визг:

— Держите убийцу! Эй, стража!

В конце улицы открылось окно, и темная фигура жестикулировала в освещенном проеме. Валентин взлетел на плечо хозяина. Александр Миретт выругался и бросился бежать.

Добежав до перекрестка, он остановился, привел в порядок одежду и сел на камень передохнуть. Валентин уселся рядышком и начал уморительно щелкать желуди.

В общем, все закончилось хорошо. Эта визгливая женщина не могла разглядеть Миретта в темноте. Ночная стража не прибежала. В кошельке оказалась богатая добыча. Буржуа особо не защищался. А кабатчик из «Трех яблок» накануне получил вино из Бордо, терпкий вкус которого Миретту не терпелось ощутить в своей глотке. Миретт поцеловал амулеты, которые носил на шее, подаренные его покойной матерью, шлюхой, у которой были почтенные клиенты, но проказа унесла несчастную, когда она уже чуть не выбилась в дворянство. Воспоминание об этой ужасной смерти позволило ему еще больше оценить мирное блаженство настоящей минуты. Он посмотрел на дома с выступающими вторыми этажами, укрепленными потемневшими балконами. В синее весеннее небо вздымались шпили крыш. Деревянные ставни на окнах лавок напоминали поднятые раздвоенные мосты. От слабого ветра скрипела вывеска сапожника на железном штыре. На колокольнях пробили сигнал тушить огни. Миретт поспешил в строящуюся часовенку, где устроил себе убежище среди обтесанных камней и гипсового мусора.

Визгливая женщина все же донесла на Миретта. Ее звали Крюш. Она была повитухой и, кроме прочих, принимала роды у супруги прево Парижа, поэтому к ее заявлению благосклонно прислушались. Стражники арестовали Миретта и Валентина на рассвете в их открытом всем ветрам убежище. Под эскортом их препроводили в Большой Шатле, бросили в сырую каменную темницу и два дня давали только хлеб и гнилую воду. Потом за ними пришли стражники бальи и повели на королевский суд. В огромном зале все лица сливались в какуюто желатинообразную массу. И эта масса дышала и дрожала в своем основании, готовая в любую минуту растечься жидкостью. На помосте, обтянутом тканью, расшитой королевскими лилиями, восседали судейские. Кроме четырех похожих на скорпионов крючковатых и черных секретарей там была вся свора советников по дознанию и адвокатов в траурных одеждах. В центре восседали судьи в красных мантиях, подбитых горностаем. У председателя суда лицо было в бородавках, больших, как мочки ушей, и лезших отовсюду. Рот его, казалось, был зашит изнутри. С двух сторон от арестанта расположились солдаты с пиками.

Дама Крюш изложила свое заявление с многочисленными заверениями, что она-де честная женщина, с цитатами из Библии и крестными знамениями. Председатель приказал подвести к нему Миретта и начал допрашивать его замогильным голосом.