Геннадий Пискарев - Под пристальным взглядом

Вирус коммерционализации, взращённый и занесённый в армию элитой ЗГВ, впоследствии был распространён на многие структуры Министерства обороны, в результате чего возникла система плотных связей, «подстраховок», «прикрытий» и так далее. Другими словами, были заложены основы коррупции, поглотившей высшие эшелоны власти.

Более того, к военной элите добавляется качественно новый социальный слой, принадлежащий к военно-коммерческому клану (ВВК). Он состоит из тех, кто сегодня близко стоит к военно-материальной сфере, приватизации военного имущества, его перераспределению, закупкам и продаже оружия. Армия стала продавать всё подряд: от сапог до списанных авианесущих крейсеров и ракетных комплексов. Причём реализацией военного имущества занимались командиры всех ступеней и рангов. Распродажа армии оптом и в розницу привела её к нищете, несмотря на то, что Вооружённые силы с 1992 по 1995 год были сокращены на 1 миллион 200 тысяч человек. Последующий указ Президента, запрещающий коммерцию в Вооружённых силах, не смог остановить уже сформировавшееся явление.

Процесс коммерционализации сознания затронул не только широкие слои высшей военной элиты. Слепой призыв к обогащению, ежедневно ретранслируемый средствами массовой информации, взят на вооружение многими военнослужащими, стал главным кредо их жизни. По официальным данным Министерства обороны, дело дошло до того, что в Вооружённых силах появились случаи продажи танков, БМП, ЗРК и самолётов. Оружейный бизнес процветает особенно в тех местах, где дислоцируются воинские части, выведенные из Чечни. В Будённовске, например, за гранату Ф-1 просят бутылку водки, автомат Калашникова продают по цене 250 тысяч.

Армия не готова к тому, чтобы вести эффективную борьбу с рассмотренным нами феноменом. Для этого у неё нет ни опыта, ни средств, ни поддержки со стороны государства. Более того, эта борьба может вступить в острое противоречие с официальной идеологией, в основу которой заложены крайний индивидуализм, эгоцентрическая, псевдолиберальная идея. Между тем процесс коммерционализации сознания набирает силу. Погасить его можно только усилиями всего общества, если оно осознаёт необходимость решения ряда неотложных задач, главные из которых подъём социально-государственного статуса военнослужащих в обществе и осуществления совокупности мер, направленных на воссоздание коллективистской психологии в офицерской среде за счёт реализации специальной государственной программы в средствах массовой информации.

В своё время известный российский философ, литератор Константин Леонтьев, разбирая «Анну Каренину», между прочим, заявил, что Вронский нам нужнее и важнее самого Льва Толстого. Без Толстых мол, великому народу можно жить долго, а без Вронских не проживёт он и полувека. Леонтьев, будучи сам не последним писателем, который, как известно, искренне преклонялся перед силой пера Льва Николаевича, решился всё-таки на такое экстравагантное заявление, дабы особым образом подчеркнуть значение армейского человека в государстве. Значение, как надо понимать, не утратившее своей исключительности и в наше время.

Эта часть книги представляет собой драматическое произведение, в котором действие разыгрывается в позапрошлом столетии и отражает события, сильно волновавшие тогда и русское общество, и русскую армию.

В наше время те события, похоже, повторяются и будоражат умы как штатских, так и военных граждан страны в не меньшей мере. Поэтому считаю публикацию данного материала в книге вполне уместной.

(Горный пейзаж. Каменные глыбы устремлены в заоблачную высь. Царственные, загадочные отроги, переходящие в цветущую долину, по которой бежит река-родник. Путник сидит на камне. Это собирательный образ. Он медленными глотками пьет воду; говорит, обращаясь в зал):

– Разве не видят те, которые не уверовали, что небеса и земля были единым целым, а мы разъединили их.

(Звучат барабаны, взяв друг друга под руки, выплывают две шеренги юношей и девушек в плавном черкесском танце; звучат слова из пушкинской поэмы):