Джордж Сондерс - Десятое декабря [сборник]

Лесли: А я занималась йогой типа каждый день?

Мама Лесли: Я думаю, мы просто должны доверять нашим детям, доверять, что их глубинные интересы в жизни в конечном счете возьмут верх, вы так не считаете? Именно это и происходит сейчас с Лес и лошадьми. Как же она их любит.

Лесли: Они замечательные.

Пэм: А наши дети – мы их даже не можем заставить убрать то, что оставляет Фербер у нас на переднем дворе.

Мама Лесли: А Фербер – это?

Я: Собака.

Мама Лесли: Ха-ха, да все какают, верно?

Да, верно, мы не можем содержать двор в чистоте, даже несмотря на то что недавно попытались составить расписание, но чтобы Пэм делилась этим со всем миром – мне это не нравилось, будто наши дети не только одеты хуже, чем Лесли, но и менее ответственны, словно собака не так идеально хороша, как лама, лошадь, попугай (попугай наверху в коридоре говорит «Bonne nuit!» [21] Добрый вечер! ( фр .) , когда я прохожу пописать), и т. д., и т. п.

После обеда прогулялись с Эмметтом, который работает хирургом, два раза в неделю что-то делает с мозговыми вставками, маленькими электронными приборами. Или, возможно, биотроникой? Они очень маленькие. Сотни могут уместиться на булавочной головке? Или на монетке в десять центов? Не понял толком. Спросил про мою работу, я ответил. Он сказал, так, хм-м, удивительно, наша цивилизация требует от некоторых делать такие странные, мудреные вещи, оскорбительные вещи, вещи, которые не приносят никому никакой ощутимой пользы, и как при этом можно ожидать, что люди будут ходить с высоко поднятой головой?

Мне никакого ответа не пришло в голову. (Заметка на память: придумать ответ, послать открытку, завязать таким образом дружбу с Эмметтом?)

Вернулись в дом, когда на небе появились звезды, посидели на специальной платформе для наблюдения. Наши дети смотрели на звезды как зачарованные, словно в нашем районе их нет. Что, сказал я, в нашем районе нет звезд? Никакой реакции. Ни от кого. Вообще-то звезды там казались ярче. На платформе было много выпивки, и вдруг все, о чем я думал, показалось глупым. Так что я замолк, словно в ступоре.

Пэм вела машину, я, угрюмый и пьяный, сидел на пассажирском сиденье «парк-авеню». Дети, особенно Лилли, щебетали, какой был замечательный праздник. Томас без остановки пережевывал скучные факты о ламах со слов Эмметта.

Лилли: Не могу дождаться своего дня рождения. У меня ведь через две недели, да?

Пэм: Что ты хочешь устроить на свой день рождения, детка?

Долгое молчание в машине.

Наконец Лилли с грустью: Ой, я не знаю. Ничего, наверное.

Подъехали к дому. Снова молчание, смотрим на наш унылый пустой двор. То есть в основном сорняки и никакого красного восточного мостика с древними отпечатками копыт, никаких наружных построек, ни единой ДС, только Фербер, о котором вроде как забыли и который, как обычно, ходил и ходил вокруг дерева, пока почти не удушил себя до смерти своей постепенно укорачивающейся привязью, просто припечатал себя к земле, а сам оказался на спине и смотрел на нас умоляющими глазами, в которых к отчаянию примешивалось что-то вроде легко закипающей ярости.

Отстегнул привязь, Фербер посмотрел на меня враждебным взглядом и наложил кучу в опасной близости к веранде.

Посмотрел, не проявят ли дети инициативу – не уберут ли какашки. Но нет. Дети только прошли мимо, волоча ноги, и в изнеможении остановились у входной двери. И тогда я понял, что инициативу придется проявить мне и убрать кучу. Но я устал и знал, что мне еще нужно будет сделать запись в этой дурацкой тетради.

Вообще-то, не люблю богатых людей, из-за них мы, бедняки, чувствуем себя глупыми и неадекватными. Не то чтобы мы бедняки. Я бы сказал, мы средний класс. Нам очень, очень повезло. Я знаю. И все же нехорошо, что из-за богатых мы, середняки, чувствуем себя глупыми и неадекватными.

Пишу это все еще пьяным, уже поздно, а завтра понедельник – и, значит, работа.

Работа работа работа. Дурацкая работа. Так устал от работы.

Спокойной ночи.

(7 сент.)

Перечитал предыдущую запись и должен кое-что прояснить.

От работы не устал. Работа – благо. Я не ненавижу богатых. Я сам хочу стать богатым. А когда у нас наконец появится собственный мост, форели, домик на дереве, ДС и проч., по крайней мере, буду знать, мы сами все заработали, в отличие от тех же Торрини, у которых, как я чувствую, денежки-то семейные.

Сегодня на работе во время ланча был Осенний Толчок. Все, около тысячи человек, спустились во двор. Играло маленькое трио. Кто-то раздал маленькие оранжевые и желтые флажки с буквами ОТ, которые вскоре усеяли почти всю землю. По двору проходит канал, и много идиотов побросало в нее маленькие флажки. Фильтрующее устройство с одной стороны скоро оказалось забито флажками, дворник, у которого из заднего кармана торчало несколько флажков, сердито ходил вокруг фильтра, пытаясь вытолкать из него флажки линейкой.