Маргарита Петровна молчала. Ей представлялся контролер в автобусе, хватающий ее за руку и вопящий на весь салон: «Такая с виду порядочная, а талончик не покупает»! Хотя трехкопеечный трамвайный, кажется, есть. Где-то в складке сумки. Обязательно должен быть. А Лену можно и «зайцем» везти, не так уж много места она занимает. Понять бы теперь, где здесь ходит ближайший трамвай…
— Вы меня слышите, Маргарита Петровна? Капитолина Михайловна не приехала со своей девочкой потому, что беременна! Вы об этом знали? Подумать только, целый вечер просидели за столом, и хоть бы словом обмолвилась! И, кстати, знаете, что у нее кроме Наташи есть еще одна девочка, Анжелика? Знаете? И куда им третьего? Можно подумать, у них там, на заводе, денег просто куры не клюют! А Наташа эта, дочка ее, ведь совершенно дикая девочка! Смотрите, сидит, ни с кем не разговаривает… Сама доехала до телецентра, говорит… Не знаю, я бы Ирину одну из Серебрянки в центр не пустила. Мне моя дочь пока еще дорога.
Тут дверь гримерной распахнулась, и вбежал всеми любимый человек, руководитель хора Виктор Николаевич. Если бы он не стал музыкантом, то вполне мог бы стать актером. Или плейбоем. Но он стал музыкантом.
— Так! Мамы, берем детей за руки и выходим в холл! Следуем за мной! Очень осторожно — там крутая лестница ведет прямо на второй этаж!
— Виктор Николаевич! — засуетилась Валентина Сергеевна. — Виктор Николаевич! На минуточку!
Виктор Николаевич покорно развернулся к источнику звука. По мере приближения Валентины Сергеевны он мрачнел, но выглядел по-прежнему гусаром.
— Виктор Николаевич! — Валентина Сергеевна зарделась, поправила локон. — Виктор Николаевич…
— Слушаю вас очень внимательно.
— Я вам с утра звонила… По поводу платьев для Ирочки Сидоровой… И других девочек из трио.
— Допустим.
— Так вот, я их достала.
— Это вас очень красит.
— Ну, что вы, спасибо… Хотите взглянуть?
— Знаете, мне придется это сделать, даже если я и не хочу. Но уже на съемочной площадке, — Виктор Николаевич ласково улыбнулся и хлопнул в ладоши. — Выходим! Кто не собрался — я не виноват!
— Мима! Мы не собрались!
Маргарита Петровна обернулась.
Опустевшая комната в заторах сумок и брошенной одежды, и две девочки с колготками гармошкой. Бесхозная Наташа и такая же бесхозная Лена.
— Господи, что ж вы не переодеваетесь?!
Маргарина Петровна закружилась по комнате. Вешалки! К черту! Не успеваем повесить одежду, потом! Гольфы! Где гольфы? В сумке гольфы, конечно! А Наташины где? В сумке? А сумка где? Платья! Фиолетовое — Лене, розовое — Наташе! Расстегнуть! Надевать через голову, а не снизу! Расческа! Забыли расческу? Ладно, возьмем на время чужую, никто не узнает!
Виктор Николаевич заглянул и нахмурился:
— Девчонки! Я же просил не буксовать!
— Сейчас-сейчас! Только бантики завяжем!
— На месте бантики завяжете! Вперед!
Огромный павильон сразил наповал. Потолка не видно, так высоко. И стен не видно. А еще лампы — нереально огромные и повсюду. Но главное — это разноцветные деревья и домики вокруг, такие веселенькие, и только с одной стороны. А с другой — деревянные и похожие на ящики из-под фруктов. Те тоже сколочены грубо и без прикрас.
В центре — конструкция-пирамидка из скамеек, ее заполняют детьми из хора. Там, где детей не хватает, ходят люди и ставят деревянные домики и деревья…
— Это декорации! — шепнула Маргарита Петровна. — А вон там — телекамеры!
Телекамеры? Ого, какие… Толстые трубы с голубым глазом впереди. Наверное, если слон поженится на жирафе, а потом на грузовике, получится вот такая камера.
— Похожи на роботов, — шепнула Лена «литейной» Наташе.
— На огромные пушки, — не согласилась Наташа.
— Они на колесиках!
— И с ручками!
— А вон у дядьки наушники!
— И шнурок болтается!
— А зачем он за ручки держится?
— Чтобы не упасть…
— Так, где хор? — загрохотало вдруг, и все дети завертелись, пытаясь отыскать великана, который мог вот так орать.
— Здесь хор! Строится! Не видно, что ли? — сказал дядька за камерой.
— Не видно, чтобы построились! Времени сколько, обратил внимание?
— Ну, так а что я могу сделать? Они тут с мамашами!
— Так, уважаемые мамаши! В ваших интересах не мешать процессу построения детей! Отойдите в сторону! Иначе все это дело затянется на неделю!
— Мама! А кто это говорит? — Лена схватила Маргариту Петровну за локоть и не отпускала, как маленькая.
— Это, скорее всего, режиссер. Он командует съемками. Рассказывает, кому где стоять и что делать.
Читать дальше