Тамара Лисицкая - Идиотки

— Больно! — орала Ирочка, катаясь по кровати.

Медсестра пыталась пристегнуть ее к аппарату, который фиксирует сердечко ребенка, очень злилась.

— Полежите спокойно! Женщина!

— Больно!! БОЛЬНООО!!!

— Послушайте! — метался Леонид. — Нельзя ли дать обезболивающее? Ей плохо! Вы не видите?

— Всем плохо! Это, мужчина, роды, а не прогулка!

— Да, но почему при этом вы даже не пытаетесь ей помочь? Вы считаете, что это нормально?

— Да!

— А я так не считаю! Если живому человеку больно и рядом стоит врач, он обязан этому человеку помочь! Слышите меня? Я тоже доктор!

— Мужчина! Вам вообще нельзя здесь находиться!

— Больнаааааааааа!!!!

— О, Господи!!! — Леонид схватил медсестру за руку. — Немедленно!! Немедленно дайте ей обезболивающее! Учтите, я приму меры!

Ирочка медленно умирала. Никак иначе нельзя было назвать то, что она чувствовала. Невыносимые, раздирающие на части, жгучие, как оголенный электропровод в тысячу вольт, спазмы, стекающие в один большой, беспросветный ад.

— Ленька! Ленька! Ромка!

Леонид примчался, очень бледный, но улыбающийся.

— Я здесь, Ириночка! Я здесь, я тебя так люблю! Это все уже очень скоро закончится! Скоро закончится!

— Когдааа?..

— Скоро, очень скоро… Еще полчасика… Час…

— А-а-а, — Ирочка так плакала, ей было не просто невыносимо, нереально больно… И ошеломительно обидно, что она может вот так мучительно погибать у всех на глазах… И ничего… И никто…

— Ленькааа…

— Что, милая? — он целовал ее липкие пальцы, холодные шрамы на запястьях.

— Убей меня, Ленька… Пожалуйста… Ты доктор, ты умеешь… Я не могу больше, пожалуйстааа… Убеййй!

— Ну, что ты! — шептал Леонид, а сам искал глазами эту чертову медсестру. — Что ты? Что ты?

— Сергей?

— Я! Только говори быстрее. У меня важная встреча.

— На хрен встречу…

Сергей замолчал. Так Лена еще никогда не начинала разговор.

— Что случилось?

— У меня ВИЧ, Сергей.

— Что у тебя???

— ВИЧ!

— Да ты чего? Чего ты несешь?

— Я не несу… Час назад мне поставили такой диагноз, после того, как я дважды упала в обморок в такси!

— Да ты что? Это невозможно!!!

— Возможно! И я только что сдала кровь! И доктор, который меня колол, очень боялся заразиться! И сейчас я иду по улице, и мне все равно, что ты там с кем-то разговариваешь, потому что у меня ВИЧ!

— Лена! Не кричи! Успокойся! Не может этого быть, слышишь?

— Не может? А откуда ты знаешь?

— Знаю…

— Ах, знаешь? Тогда скажи, откуда у меня может быть ВИЧ? Я колюсь? Нет! Я сплю с кем-то, кроме тебя? Тоже нет! Тогда что?

— Лена…

— И вот что я тебе скажу еще, Сергей! Если ВИЧ у меня, значит, у тебя тоже!

— Лена…

Она присела на бордюр, сжала лицо рукой… Господи, сволочь какая! Какая сволочь!!!

— Сергей! Ты прекрасно знаешь, что я не могла… Это ты, Сергей… Это ты!

— Тише! Я перезвоню!

Лена слушала гудки и представляла, как Сергей сейчас названивает каким-то девушкам, что-то гневно у них выясняет, клеймит их, называет заразными шлюхами…

— Вы только посмотрите! — инвестор галантно постучал в уже открытую им дверь. — Вы только посмотрите!

Г. втиснулся следом, с явным удовольствием отмечая, что подопечная с заданием справилась.

— Ну, вы подумайте! Это что? Это мой стол? Вы видите? Она тут чего-то на ножках наплела… А это гирлянды? Это вот сама сделала? Сама? Слушайте, ну головка-то варит у девушки! Молодец!

А Наташа ничего такого и не сделала, за час не очень-то и разойдешься. Что-то действительно заплела толстыми косами и прикрыла этим голые конструкции, где-то поставила снопами, где-то сложила папки и между ними пустила по цветку. Так, общий декор.

— Есть дар у девочки, — кивал инвестор. — Несомненно есть!

— А я вам о чем?

— Отличная девочка. Давай еще таких штучек пять, и мы взорвем рынок.

— Вы пока не знаете местных условий, — радовался Г. — Местный рынок — отдельный диагноз! И потом, других таких девушек мы точно не найдем! Так что давайте решаться здесь и сейчас!

— А я что? Я согласен!

Потом пили чай в благоухающем кабинете, сыто молчали.

— А откуда у вас столько цветов? — тихонечко спросила Наташа: вдруг не ее дело.

— А я в благотворительном фонде соучаствую, там был прием… Мы работаем с парализованными людьми, это такая работа, милые… Лучше вам не знать!

— Это точно, — кивнул Г.

— С парализованными? — Наташа отодвинула чашку. — А… с какими именно?

— Ну, с лежачими… Ой, Наташа, лучше не спрашивайте, очень грустно это все! Мы, конечно, делаем все…