Елена Гусарева - Клякса

— Давай, — Леся подошла к кухонной мойке и умылась.

— Мама, — позвала она, — не кури больше, пожалуйста. И папа не любит…

— Не буду, — пообещала мать.

Симкина сидела на той самой лавке в соседнем дворе и утаптывала каблуком сандалии пыль под ногами. Случайно завалявшаяся в кармане таблетка антигистаминного и ингалятор постепенно помогали. Глаза отпускало, слезы течь перестали и отечность, судя по ощущениям, спадала, хотя в носу все еще хлюпало. Ей бы домой, принять холодный душ и немного поспать, но там мать, которая обязательно догадается, что Вера опять шлялась по полю. А это грозит домашним арестом на неделю, а то и больше, и очередным походом в поликлинику к Палсимычу. Аллерголог, дай волю, посадил бы ее в стерильный пластиковый мешок и держал в изоляции, никогда не выпуская.

«Хотя какая теперь разница?» — размышляла Симкина.

На улице ей делать нечего. Не с малышней же в песочнице куличи стряпать. С Ирой и компанией покончено навсегда. Они и сами не захотят общаться. Ведь она, Симкина, — предатель. Уж Ира расстарается, расскажет во всех подробностях и про дневник, и про запись… Жальче всего ссорится с Лесей, ведь та, на самом деле, славная и очень добрая. Однажды даже подарила Вере свой старый сотовый, когда отец ей новый из командировки привез. А могла бы Ире отдать или хоть Наташке, или вообще никому.

Симкина достала из кармана телефон, покрутила в руках. Наверное, придется вернуть. А она уже музыки накачала…

«Может, еще обойдется?» — подумала Вера, сунула сотовый назад и аккуратно поскребла зудящее веко.

— Ты тут че забыла?

Вера вздрогнула и подняла голову.

— Да я так, — ответила она Максу, который неожиданно появился у подъезда своего дома. — Вот решила посидеть…

Макс пинал бордюр запыленной кедой, кривил пухлые губы и смотрел в сторону.

— Ну че, похоронили? — слишком бодро спросила Вера и тут же сникла, понимая, как нелепо прозвучал вопрос.

— Ага, — буркнул Макс.

Он не уходил, но и на разговоры был явно не настроен сегодня.

— Ну, ладно… — Вера сползла с лавочки и медленно побрела домой.

— Тебе, кстати, бойкот, — крикнул ей вдогонку Макс.

Симкина вернулась. Она серьезно посмотрела на мальчишку. Тот опять принялся сосредоточенно изучать что-то вдалеке.

— Ты теперь тоже со мной не разговариваешь? — спросила Вера.

— А я-то тут причем? — выпалил тот. — Я вообще не с вашего квартала. Меня ваши терки не касаются.

— Удобно, — она сощурила свои и без того заплывшие глаза. — И в школе ты меня стороной обходишь.

— И че?

— А знаешь, ты не притворяйся особенным. Будь, как все, — Вера развернулась и зашагала прочь. — Бойкот, значит бойкот! — крикнула она не оборачиваясь.

Макс сделал неуверенный шаг в сторону Симкиной, но передумал и быстро скрылся в подъезде.

— Рита, а давай тоже кому-нибудь бойкот объявим, — вдруг предложила подруге рыжая Светка.

— А кому? — спросила та и принялась оглядываться.

— Ну, вон хоть Дениске с первого подъезда.

Дениска долбил об стену мяч. Девчонки подошли к нему. Светка толкнула Риту. Та немного потопталась на месте, а потом неуверенно объявила.

— Дениска, мы тебе… бойкот!

— Че? — Денис поймал мяч и подошел к девчонкам. — А это че?

— Мы с тобой не разговариваем, — выпалила Светка.

— А… ну ладно, — флегматично ответил Денис. — А я думал, мы в классики попрыгаем.

— Свет, а давай в классики лучше? — воодушевилась Рита.

Светка строго посмотрела на обоих.

— Хорошо, — согласилась она. — А потом бойкот.

— Ладно! — засмеялись все. — У кого есть мел?