Анна Смерчек - Ночной сторож для Набокова

Я не удержался и спросил:

— А что, сторожа, правда, зовут Федор Михайлович?

— Да, а что такое?

— Ну, это как Достоевский.

— А, да, раньше мы часто шутили на эту тему, но теперь как-то привыкли уже. Папа, наверное, вам рассказал, что вы временно у нас будете его замещать. У него со здоровьем проблемы, он взял отпуск за свой счет, — тараторила она. — Здесь вот есть электрический чайник. Это, конечно, противоречит правилам пожарной безопасности, но мы же никому не скажем, да?

— Не скажем. А топор здесь есть?

— Топор? Топор как раз на щите пожарной безопасности. А, ну да, понимаю, ваш юмор. В десятом классе ведь как раз проходят «Преступление и наказание»… На всякий случай я вас потом проинструктирую и по поводу возгораний. Кресло можете разложить и поспать немного. Но в первой половине ночи желательно делать обходы всего помещения. Пойдёмте, я покажу.

Антонина Петровна закрыла дверь и повела меня дальше по коридору в центральный зал. Как бы мне хотелось сейчас завернуть что-нибудь такое: «В полумраке этого зала я увидел ряды старинных шкафов темного дерева. Под сводчатым потолком висела старинная лампа. Здесь хранились древние фолианты, кожаные переплёты этих книг были украшены драгоценными камнями и серебряными пряжками». Но нет, не было никакой романтики или таинственности. Ряды довольно потрёпанных стеллажей, заставленных самыми обычными современными книжками, пара зелёных диванчиков и что-то типа стойки ресепшена — вот и всё, что было в зале. Из-за стойки на меня уставились две дамы, одна совсем уже немолодая, а другая какого-то неопределённого возраста. Обе как назло были без очков и без седых пучков на голове и сидели перед компьютерами.

— Здесь у нас зал художественной литературы. А это наши сотрудницы, Алина Алексеевна, старший библиотекарь, и Валентина Игоревна.

Немолодая библиотекарша, Алина Алексеевна, поднялась и с нажимом сказала:

— Здравствуйте, молодой человек! У нас принято здороваться, когда входите в помещение.

Есть, знаете, такие люди, с которыми ты всегда будешь неправ. Не знаю, зачем они это делают. Это я подумал, а вслух сказал:

— Здравствуйте, извините.

— Ну что вы, Алина Алексеевна, — попыталась замять тему Антонина Петровна, — Это Коля, познакомьтесь. Он временно будет замещать Федора Михайловича, так что прошу любить и жаловать.

Любить меня здесь точно никто не собирался, это сразу стало ясно. Алина Алексеевна, отложив в сторону какие-то листки, вышла из-за стойки, надвинулась на меня и заговорила так, будто до сих пор не могла мне простить несданного в срок «Пятнадцатилетнего капитана»:

— Вы, молодой человек, должны понимать, что какие-то вещи в библиотеке недопустимы!

— Но я…

— Нет-нет, я понимаю, многое меняется, сейчас приходят и с жвачкой во рту, и по мобильному телефону в читальном зале разговаривают, но когда вот это всё, — она помахала рукой перед носом, правда, я так и не понял, что она имела в виду, — Это неуважение к библиотеке! К нашим читателям! К нашим сотрудникам! То, что сейчас происходит, — она чуть не задохнулась от непонятного мне негодования, — такого не было никогда! Никогда за все 35 лет, что я здесь работаю!

— Но я только пришел, я ещё ничего…, — начал я оправдываться, вторая библиотекарша тоненько захихикала, а Антонина Петровна, приобняв меня даже слегка за плечи, сказала:

— Ну что вы, Коля, это она не о вас. Вам как раз и поручено будет следить здесь за порядком. Алина Алексеевна говорит о том, что тут пару дней назад было. Видимо, кто-то из подростков увидел, что сторожа нет, и забрался ночью в зал.

— В последние дни это повторялось неоднократно! — громогласно возвестила Алина Алексеевна. Она явно собиралась рассказать всё в деталях, но, завхоз уже потащила меня в следующий зал. Мы обогнули стойку, где, всё также неподвижно застыв, сидела вторая библиотекарша — я уже забыл, как её звали. Когда мы проходили мимо неё, она округлила глаза и сказала театральным шепотом:

— А я думаю, это не подростки, это какой-нибудь сумасшедший! Маньяк или псих, который боится днём выходить.

— Боится днём выходить? — переспросил я.

— Да, он выходит только ночью и идет в БИБЛИОТЕКУ! — она сказала это так, будто ничего страшнее в её жизни не было. Так, что и у меня мурашки по спине побежали.

Антонина Петровна показала мне книгохранилище, куда читателей не пускали, но его мне тоже предстояло охранять. Там стояли стеллажи и специальные библиотечные шкафчики с выдвижными ящиками для карточек. Ещё на первом этаже была небольшая комнатка с компьютерами с вывеской «Отдел Контроля и Обработки» и кабинет директора с приемной. На ночь они запирались на ключ, так что не входили в мою «сферу ответственности». Весь второй этаж занимал читальный зал. Там были такие же, как на первом этаже стеллажи, и ещё столы и стулья для читателей. И тоже две бибилиотекарши, и тоже одна среднего возраста, а другая старенькая. Тут я уже не стал дожидаться и сразу громко выкрикнул: