Людмила Штерн - По месту жительства

И нас повели вдоль состава. Впереди, почти впритык к паровозу стояли два военных «козла». Из паровозной кабины пялились черномазые машинист и помощник. Я успела показать им язык. Нас впихнули в машину, на подножку лихо вскочили четыре охранника. Через минуту машина остановилась перед длинным бараком, метрах в 300 от станции.

— Это что за учреждение? — простодушно спросил Леша.

— Железнодорожный отдел КУКГБ, — буркнул офицер.

— КУ — чего? — не расслышал Леша.

— КУ — того! — прошипел сзади Валька.

Нас ввели в комнату со стенами зеленого цвета, двумя сейфами и письменным столом, над которым, словно семейные портреты, увеличенные в соответствии с размерами семьи, строго глядели на нас Владимир Ильич и Феликс Эдмундович. Предчувствуя свою недолговечность, напротив одиноко скучал Никита Сергеевич. Нам приказали встать у стены. Трое солдат вытянулись у входной двери. Офицер, скинув шинель и фуражку, уселся за стол.

— Капитан Дёмин, — наконец представился он и, вытащив из ящика какие-то бланки, обратился к Вале. — Фамилия, имя, отчество…

— Я не отвечу ни на один ваш вопрос, — тихо сказал он, — пока вы не объясните, за что нас схватили.

— Вас не схватили, а задержали. Пока что за проезд в товарном поезде А18-462, следующим со станции Лосевка. Вы сели в 18 ч. 20 мин. и были сняты на станции Шелтозеро в 20 часов 03 минуты.

— Ни черта мы не были сняты, мы просто приехали. Наша база тут недалеко, мы геологи из Ленинграда.

— И где же ваша база? — прищурился капитан.

— За Гаврилино, километров 12 отсюда.

— Гаврилино отсюда в 18 километрах по большаку и в 16, если лесом, так что с этими данными у вас неувязочка.

— Ну, это еще не повод, чтобы тащить нас в КГБ.

— Это более, чем повод, — назидательно сказал Дёмин. — И если вы и правда геологи, то почему прятались и крались? Почему не ехали как нормальные люди, пассажирским?

— Да где он был, — пассажирский?

— Пассажирский 311 и скорый 46 проходят через Лосевку в 8.05 и в 11.16 утра, — тоном справочного бюро отчеканил капитан и обвел нас орлиным взором.

— Но сейчас же ве-чер! — закричал Валька, — вечер, понимаете? Свяжитесь сейчас же с нашей базой!

— А ну, — не орать, сопляк! — рыкнул капитан и обнажил желтые клыки, — надо будет — свяжемся. Фамилия, имя, отчество и… документы.

Валька молчал, у него дрожали губы.

— Откуда в лесу документы, — мирно сказал Леша, — документы на базе.

— Какой телефон вашей базы, позвольте полюбопытствовать? — клыки спрятались.

— На базе нет телефона, — вмешалась я. — Мы в палатках живем, но это правда близко. Давайте сейчас поедем вместе…

— Надо будет — поедем, — отрезал Дёмин. — А сейчас я в последний раз повторяю: фамилия, имя, отчество…

Ознакомившись с нашими биографиями до пятого колена, Дёмин велел подписать показания.

— Ну что, можно нам идти? — двинулся к дверям Валя.

Капитан взглядом пригвоздил его к месту.

— До выяснения ваших личностей вы останетесь здесь. Абдулаев, уведите задержанных.

Кривоногий узбек повел нас в конец коридора и отомкнул дверь с амбарным замком. Мы очутились в клетушке с четырьмя голыми нарами и крошечной лампочкой под потолком. Нестерпимо хотелось в уборную, хотелось есть и пить.

— Как насчет пожрать? — кротко поинтересовался Леша.

Абдулаев не ответил. Он вышел, закрыл дверь и щелкнул замком.

— Да ты глухой, что ли? — взорвался Валька, — чучмек проклятый, косая рожа! — и он со всей силы пнул ногой дверь.

— Тише ты, — шикнул Леша, — а то еще антисемитизм пришьют.

Но Валька прямо взбесился, — он колотил в дверь и орал: «В уборную, в уборную веди!»

Загромыхал замок, на пороге появился «желтолицый брат».

— Поведу по одному, — невозмутимо сказал он и ткнул в меня пальцем, — ты — первая.

Когда с уборной было покончено, узбек снова запер дверь и затих в коридоре. Мы улеглись на нары и, как это ни странно, быстро уснули.

В шесть часов утра на пороге появился рыжий солдатик.

— Подъем! — весело крикнул он и внес кружки с кипятком и три куска хлеба.

— Привет, друг! Тебя как зовут?

— Рядовой Булкин. Павел Булкин.

— Слушай, Паша, чего там слыхать? На базу нашу съездили?

— А шут его знает, — пожал плечами Булкин.

— А в Ленинград, в Управление звонили?

— Кажись, звонили, да никто не отвечает. Капитан говорит, врут они все, нет такого телефона.

— Господи, — застонал Леша, — так ночь же была, а сегодня суббота, — нет там никого.

— А с базой почему не связались?