Яна Жемойтелите - Хороша была Танюша

Из кухни девушек отвели в душ, а затем на макияж. Визажист решил оставить ее ресницы нетронутыми и только слегка припудрил нос. В гримерной каждую конкурсантку нарядили в длинное платье. Танюшке досталось, пожалуй, самое скромное, без бантиков и выкрутасов, цвета молочного шоколада, с разрезом вдоль левого бедра. Аста в бледно-голубом платье с ледяными блестками выглядела как Снежная Королева, Танюшка еще подумала: интересно, знают ли финны эту сказку или же она популярна только в России…

Когда Антти Пуронен, упакованный в черный костюм ведущего, в котором смахивал на облысевшего пингвина, попросил Танюшку представиться и рассказать о себе, у нее наплывом перед глазами потекли картинки советского детства, дом, в котором она выросла, бабушка возле печки, бормотавшая «Lisää, lisää», добавляя соли в щи или кашу, крутящееся колесо швейной машинки, мама во дворе у поленницы в фуфайке и сером платке… И вдруг по тишине, воцарившейся в зале, она вдруг поняла, что ее внимательно слушают, тогда она еще решила добавить, что несмотря на бедность, дети никогда не ложились спать голодными, потому что мама работала день и ночь, отказывая себе во всем…

Когда прошло первое волнение, Танюшка огляделась и с небольшим разочарованием поняла, что конкурс проходит в далеко не шикарном помещении. Зал скорее можно было назвать ангаром, в котором были установлены эстрада, рекламные щиты и ряды стульев. Остальное пространство, разделенное передвижными ширмами, занимали кофейни быстрого обслуживания с гамбургерами и пирожными и винные бутики, которые наверняка уже успели сорвать на конкурсе немалый куш. Финны же не могли отсидеть в зале полтора часа просто так, чтоб не перекусить. В какой-то момент она даже подумала, а с какой стати выделывается тут, демонстрируя себя со всех сторон в вечерних нарядах, шляпах и купальниках. Перед кем? Однако все вокруг вели себя так, как будто происходящее имело глубокий скрытый смысл. Или даже не скрытый, а абсолютно явный, состоящий в созерцании той самой красоты, которую присутствующие явно не находили в себе. Но почему так происходит, когда частичка красоты с рождения присутствует, наверное, в каждом человеке… Додумать эту мысль до конца она не успела, потому что начался конкурс рукоделия, когда надо было правильно пришить к пальто пуговицу с четырьмя дырочками, и это показалось ей достаточно нелепым, потому что она еще со школьных уроков труда знала, что такие пуговицы пришиваются тремя-пятью стежками в каждую пару отверстий, а не крестом. При этом нитка должна быть двойной и не слишком длинной. Быстро и аккуратно пришив к пальто свою пуговицу, она еще некоторое время наблюдала, как мучились молоденькие красотки, сперва пытаясь вдеть в иголку длиннющую нитку, а потом путаясь в ней и ругаясь на иглу почти вслух, исколов все пальцы…

Потом нужно было назвать формулу воды и прочесть наизусть стихотворение финского поэта, лучше классика. На счастье, она помнила еще со студенческих времен «Качели богов» Эйно Лейно, однажды ей даже пришлось читать на университетском поэтическом вечере:

Она плохо понимала каждое слово в отдельности, потому что стихотворение было написано на старом, весьма витиеватом финском, однако общий пафос был прозрачен: Лейно говорил о том, что меченые богом люди не задерживаются долго на земле. И она сама не знала, прочла ли об этом когда-то в конспекте своих лекций по финской литературе или придумала только что, — ну в конце-то концов не такое и мудреное было это стихотворение для ее ума. В зале опять зааплодировали. Она невольно поймала восхищенный взгляд Юсты и несколько ревнивых — со стороны конкуренток, которые наверняка думали: откуда, мол, эта русская знает финскую классику. А вот вам! — теперь она почти ликовала.

Лысеющий пингвин Антти Пуронен дохнул в микрофон, который издал препротивный скрипящий звук, а затем объявил перерыв, чтобы жюри могло спокойно принять решение, kaikessa rauhassa, да. В перерыве конкурсанткам разрешили спуститься с пьедестала к простым смертным финнам, которых обносили шампанским и мелко нарезанными фруктами. Танюшка наконец ощутила, что в зале прохладно. Открытые плечи красавиц в бальных нарядах успели обрести фиолетовый оттенок, и это особенно стало заметно, когда выключили софиты и пространство ангара прошил мертвенный свет диодных светильников. Ее платье изумрудной зелени с золотистыми прожилками, надетое специально для финала конкурса, в диодном свете слегка светилось. Большинство мужчин в зале были в смокингах, хотя Танюшка не была уверена, что это именно смокинги, ну, такие строгие черные пиджаки, которые обычно надевают на торжественные приемы. Между ними терлись фотографы и корреспонденты, одетые по традиции кое-как. Народу как будто бы все прибывало, собравшиеся сдвигались теснее, и между ними приходилось протискиваться. Хотя не было и конкретной цели, куда именно протискиваться. Толпа медленно передвигалась по кругу. Краем уха она улавливала какие-то совсем непонятные разговоры о курсе акций и еще о чем-то. Она смотрела на мужчин в смокингах, женщин в сверкающих платьях, расшитых стразами — конкурсанток, и обычных дам, под одеждой которых угадывались толстые складки жира, однако это их, похоже, ничуть не смущало. Пошарив глазами по залу, она нашла Асту. Та стояла с бокалом шампанского возле рекламного баннера. Ее кожа выглядела алебастрово-бледной, а волосы отливали серебром. Аста казалась до крайности одинокой, хотя и пыталась флиртовать с каким-то курносым толстяком, — впрочем, здесь все мужчины были толстыми и очень похожими друг на друга. Только пара очкастых интеллектуалов с откровенно подбритыми лбами исподтишка посматривала на девиц, которые вели какую-то примитивную беседу, зато щеголяли фантастически длинными ногами в разрезах серебристых платьев.