Дарья Сойфер - На грани серьёзного

– Там написано, – Кира кивнула на выписку.

Сама она бы не вспомнила длинное составное название, заканчивающееся на «-мед».

– Девочка моя… – протянул доктор Штейнберг с такой интонацией, что на мгновение Кире снова показалось, что он – гнусный маньяк. – Ну в вашем-то возрасте! Неужели вы не могли хотя бы убедиться в репутации клиники?…

Доктор Штейнберг назначил новое лечение, сказал, что дает организму отдохнуть.

– В этом цикле мы не будем стимулировать ваши яичнички. Им надо набраться сил. И уж тем более такими грубыми и морально устаревшими препаратами. Я удивлен, что его еще назначают в современных клиниках! И все же я порекомендовал бы вам отслеживать овуляцию. Обязательно ведите график температуры, как я вам объяснил, и не теряйте время зря, – он гаденько усмехнулся, и Кире снова нестерпимо захотелось обороняться и бежать, а рука сама собой нащупала в кармане самый длинный и острый из квартирных ключей. – Мы можем только предполагать, какой момент будет благоприятным, но все же человеческий организм живет своей жизнью. И если вы не хотите упустить шанс стать мамочкой, используйте каждую возможность.

От врача Кира вышла в смешанных чувствах. С одной стороны, чувствовала себя непроглядной тупицей, что согласилась на лечение у Тагировны, с другой – была рада, что диагноз ее не превратился в приговор. Да, Киру не радовало, что каждое утро ей придется встречать с градусником в заднице, потому что иных методов доктор Штейнберг не признавал. Но, по крайней мере, теперь она знала, что сделала все возможное. Прошла через огонь, трубы и именитого профессора со странной любовью к яичникам, после которой даже фанаты женских ступней перестали казаться Кире психопатами. И, похоже, если стараться надо каждый месяц, то на первое время услужливый Эрик – ее единственный вариант.

Разумеется, сразу радовать Саакяна Кира не стала. И ей требовалось время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, да и ему полезно было хоть раз не почувствовать себя супергероем и последним шансом заблудшей женщины. Хватило с него радости от успешного отбора в «Большом стендапе». Попал не к кому-нибудь, а к самому Гароеву! Наставнику шоу и одновременно продюсеру. Уж если он оценил Эрика, то впереди Саакяна ждет будущее, полное славы и поклонников. Не то чтобы Кира завидовала, но считала, что даже в радости у человека должна быть мера.

Если не считать интимных свиданий с градусником по звонку будильника, Кира старалась не увлекаться планированием беременности. Несколько часов на женских форумах научили ее: стать «овуляшкой» легко, но не всем дано вернуться обратно. Как с укусом оборотня. Один раз начнешь тему: «Девочки, у меня в начале цикла почему-то упала температура…» – и все. Дальше только истории о зачатии после святого источника или спринцевании настоями китайских трав. Кира видела этих женщин в коридоре НИИ. Безумный взгляд, пугающая потребность всех окружающих теток называть девочками и затюканный, заезженный и выдоенный до капли муж под рукой. Видимо, их водили за собой на случай внезапной овуляции. Как будто мог сработать внутренний таймер, и сразу:

– Валера! Снимай портки!

Вид у этих мужчин был нервный и испуганный. Конечно, с точки зрения кармической справедливости Кире хотелось довести Эрика до такого состояния. Чтобы у него начинался нервный тик от одного только слова «секс». Но гораздо больше она боялась сама растерять последние мозговые винтики. Ведь если она сейчас станет одержимой, то что будет потом, когда – и если – она родит? Превратится в одну из тех мамаш, которые кипятят каждую упавшую игрушку, гулять выпускают только в варежках и с опаской косятся на соседских детей, потому что у них могут быть сопли и глисты? Нет, своему ребенку Кира такой участи не желала.

НИИ акушерства и гинекологии, этот мрачный реликт в центре большого современного города, вдохновил ее на целый монолог. Едва вернувшись домой, она с наскоку создала целую глыбу текста. И еще только отсылая наброски своей наставнице по проекту «Большой стендап» Ксении Расуловой, Кира уже знала: в следующий тур она пройдет. Пожалуй, делиться подобным интимным опытом было чересчур рискованно, но она решила идти напролом. Потому что есть вещи, о которых надо говорить. О которых если не выскажешься, они потом сожгут тебя изнутри.

– Знаете, сейчас многие ищут новых ощущений, – написала Кира после посещения профессора. – Все так заботятся о нашем комфорте, что это даже мешает. Вы никогда не задумывались, почему в советские годы люди не придумывали квесты? Почему именно сейчас? Потому что в нашем детстве каждый день был как полноценный квест. Доехать в школу на дымном «Икарусе», когда мама завернула тебя в шубу и меховую шапку так, что голова прочно зафиксирована под определенным углом? Три часа отстоять за талончиком на талончик, а потом еще столько же в очереди к зубному, где открыта дверь. И слушать эту дрель, и стоны, и не сбежать. И потом вылечить зубы без анестезии… И еще неделю жить, даже если все-таки проглотил мышьяк. Знаете, я думала, это ушло далеко в прошлое. И все так ностальгируют… О чем, ребят? О вкладышах в жвачках и приставке «Денди»? Оно того не стоит. Не-а. Хотите убедиться? Бесплатно?