Дарья Сойфер - На грани серьёзного

Все же лучше извиниться. Хотя бы по старой дружбе он должен ее простить. Если не принять с распростертыми объятиями, то поверить, что ей можно доверить новорожденного.

Вцепившись в руль и положив телефон на громкой связи подальше, чтобы не поддаться искушению и не сбросить звонок, Кира приготовилась просить прощения. И видит бог, это было нелегко. С детства извинения ей давались с трудом. То ли упрямство, то ли гордыня… Но она была готова лишние часы отстоять в углу, но не признать ошибку. Видимо, пришла пора повзрослеть. Однако Эрик не собирался облегчать ей задачу. Он звучал мрачно и приглушенно, как будто говорил сквозь слой ваты.

– Саакян, тут такое дело, – начала Кира и прочистила горло. – Я… Я днем цветы получила. Думала от тебя, а оказалось, что нет.

– Ты всегда орешь, когда тебе дарят цветы?

– Да я не об этом. Просто я зря на тебя наехала… Ну, психанула… Может, гормоны? Неважно. Короче… Ты это… Прости меня.

Последние два слова она пробормотала так быстро, что и сама с трудом разобрала.

– Что-что? – переспросил Эрик.

– Прости! Меня!

– Опять орешь.

– Прости. Это уже в последний раз.

– Окей. И кто он?

– Кто?

– Он. Цветы тебе кто подарил?

– А это… – Кира вдруг осознала, что улыбается. – Да так… Ерунда.

– Не ерунда. Ладно, пока. Переговорим чуть позже.

Он так резко оборвал разговор, что Кира замерла в недоумении. И лишь припарковавшись, поняла, почему Саакян сбросил звонок. И почему его было так плохо слышно.

Эрик снова торчал у подъезда, спрятавшись от дождя под козырьком и замотавшись в шарф по самые уши. Видимо, без бороды с непривычки мерзло лицо. И что-то было такое трогательное в его зябкой позе, в том, как он оживился, заметив ее машину, что Кире стоило немалых усилий стереть с собственного лица щенячью радость, прежде чем вылезти наружу.

– Давай скорее сюда! – крикнул он, на пятках лавируя между потоками дождевой воды.

Не было времени выяснять зачем. Ливень лютовал, и Кира, наспех раскрыв над головой зонт, поспешила в машину Саакяна. Мягко, сухо, тепло… Чертовы японцы! Так недолго и привыкнуть к комфорту «Мазды»!

– Я тебе цветы принес. – Эрик вытер мокрое лицо шарфом и перевел дыхание. – Вон они.

И он указал на урну у скамейки, из которой уныло торчали длинные палки.

– Что они там делают?! – Кира безуспешно пыталась разглядеть, какого цвета был четвертый в ее жизни букет.

Первый ей подарили на выпускной в школе, и она забыла его на теплоходе. Потом были гортензии от Антона. Примирительные розы от Кати днем вынесла уборщица, а эти, видимо, с утра увезет дворник. Три из четырех… Как-то не сложилось у нее с цветами.

– Это ирисы, – пояснил Эрик, проследив за ее взглядом, и включил зажигание. – Я собирался извиниться, правда, не понимал за что. Но когда узнал, что ты так ненавидишь букеты… Это что-то из серии «нельзя убивать живое»?

– Да нет же! Я… Там была карточка… Думала, ты хочешь меня подколоть. А так цветы я люблю. Просто мне никто… Ну… Не было особой возможности привыкнуть.

– А я-то уж думал, ты предпочитаешь бриллианты.

– Очень смешно. – Кира только сейчас осознала, что они встраиваются в плотный поток машин. – Погоди, а куда мы едем?

– Ужинать. В ресторан моего друга.

– Если это… – Она набрала побольше воздуха для отповеди, но Эрик не дал ей договорить.

– Не начинай, – мягко перебил он. – Послушай, я не хочу ссориться. Не собираюсь тебя подкалывать, шутить или издеваться. Не надо все время ждать подвоха и атаковать. Все изменилось, верно?

Он был прав. Фехтование остротами хорошо для дружеской вечеринки, посиделок с пивом, разогрева перед стендапом. Она настолько привыкла к такому стилю общения, что разучилась разговаривать с Эриком иначе. А ведь им обоим перевалило за тридцать. И кто знает, через какое-то время они могут стать родителями общего ребенка. И продолжают подкладывать друг другу кнопки и дергать за косички. Детский сад. Возможно, им стоило сбавить градус гораздо раньше. Просто Кира никогда не умела идти на уступки первой. И хорошо, что хотя бы кому-то из них хватило ума озвучить мировую. Впрочем, вслух она правоту Саакяна признавать не собиралась. Не все сразу.

– Что с нами случилось? – задумчиво произнес Эрик, глядя перед собой. – Ведь мы всегда были друзьями. Шутки шутками, но это стало каким-то злым… Тебе не кажется? Я уже давно ни с кем так не общаюсь. Ни с ребятами из команды, ни с нашими алкашами из клуба. Я никогда так не доставал ни одну женщину. И это глупо… Но каждый раз, когда я тебя вижу, меня так и тянет сказать какую-нибудь гадость.