Яков Липкович - Три повести о любви

Но только Ипатов собрался спуститься, как вдруг услышал легкие и быстрые шаги. Еще не поняв, откуда они приближаются, еще не видя никого, он знал, что это Светлана. Балансируя на ускользающих из-под ног поленьях, Ипатов резво пробежал по штабелю и там, в дальнем конце, обивая спину и зад, съехал под грохот рассыпающихся дров. Шаги, которые прорезались, как сообразил с некоторым запозданием Ипатов, под аркой со стороны канала Грибоедова, сейчас уверенно и прямиком приближались к поленнице. Судя по всему, Светлана видела, как он бежал по верхотуре и рухнул вниз. Во всяком случае, она не могла не слышать, как громыхали поленья.

Светлана подошла к краю штабеля и весело сказала в темноту:

«Костя, выходи!» Она первая предлагала ему мир…

«Сейчас, — отозвался он, перелезая через гору поленьев. — Думаешь, так просто отсюда выбраться?.. О, черт!»

«Ого, сколько дров наломал!» — не удержалась она от каламбура.

«Не больше, чем ты!» — в тон ей ответил он.

«Да?» — фыркнула Светлана.

«А то нет?» — продолжал добродушно огрызаться Ипатов.

«Может быть, все-таки скажешь, что ты делал на дровах?» — спросила она, едва сдерживая смех: похоже, у нее было хорошее, возможно, даже очень хорошее настроение.

«Искал твои окна», — ответил он, упираясь рукой в поленницу над ее головой.

«Ну и как — нашел?» — насмешливо поинтересовалась она.

«Конечно! Вон они!» — кивнул он.

«Эти?»

«Да!»

«А я и не знала!» — тихо засмеялась она.

«Не твои?»

«Нет!» — игриво покачала она головой.

«А где твои?»

«Вот!» — помедлив, кивнула она на окна, расположенные тоже на шестом этаже, только в правом крыле.

«Правда?» — усомнился Ипатов.

«Шучу! — смеялась она. — Вон они!» На этот раз она показала на окна, находившиеся уже на левом краю дома, что совсем не соответствовало расположению ее квартиры.

«Не может быть!» — заявил Ипатов.

«Да? Тогда вот эти!» — она обернулась на окна шестого этажа со стороны канала.

Теперь Ипатов не сомневался, что она попросту дурачит его. Впрочем, он не возражал против этой игры, ибо она означала одно — конец ссоры, новую ступеньку в их отношениях.

«Значит, не скажешь?» — с замирающим сердцем проговорил он.

«Нет! Это одна из тайн нашего мадридского двора!» — смеясь, досказала она.

«Одна из тайн? — И многозначительно добавил: — Значит, есть и другие тайны?»

«А у кого их нет? У тебя, что ли, нет?» — ответила она, словно уличая его в чем-то.

«У меня?» — повторил он несколько озабоченно.

«Ну да, у тебя… А кто исчез на два часа в ресторане?» — напомнила Светлана.

«Во-первых, не на два, а на час, — поправил он. — А во-вторых, это не тайна. Все это время меня продержали в милицейской комнате!»

«Вот как? — заметила она. — Я вижу, с тобой не соскучишься!»

«Комплимент за комплимент: с тобой тоже!»

«Но я еще ни разу не была в милиции».

«Как говорит моя бабушка: от сумы да от тюрьмы…»

«И это все, что говорит твоя бабушка?»

Но ответить Ипатов не успел. Над ними распахнулась форточка, и разъяренный женский голос обрушился на них с бранью:

«Мало вам дня, охламоны! Вот возьму и окачу вас водой!»

Ипатов только собрался огрызнуться, как Светлана схватила его за рукав и, приложив палец ко рту, шепнула:

«Т-с-с! Пошли в подъезд!»

Женщина что-то еще кричала им вслед, но они юркнули в полуоткрытую дверь.

«Вот ведьма!» — ругнул неизвестную тетку Ипатов.

«Я ее знаю, — сказала Светлана. — Она ходит по квартирам, моет полы, окна. Тихая такая, безотказная…»

«Видно, на день ее еще хватает», — раздумчиво произнес он — и раздражение как рукой сняло.

«Пошли выше!» — вдруг предложила Светлана.

Сердце у Ипатова сладко зашлось.

Они поднялись на лестничную площадку между первым и вторым этажами. Это была обыкновенная черная лестница, каких Ипатов повидал несчетное множество — с их нечистыми, застоявшимися запахами, ободранными старыми дверями, мусорными ведрами и полумраком. Но все эти подробности он вспомнил потом, когда все было уже позади. Тогда же он вообще не видел ничего, кроме Светланы. А разговор у них был долгий, ох какой долгий.

«Так за что же мы сидели?» — первым делом осведомилась она.

«Мы — в смысле я?» — уточнил Ипатов.

«Увы, для другого смысла пока нет оснований!»

«Нет?.. Ну ладно! Помнишь того типа в ресторане, что произвел на тебя неизгладимое впечатление своими нестандартными ресницами?»

«Конечно, такое не забывается», — насмешливо подтвердила она.