Яков Липкович - Три повести о любви

«А ты, Света?» — спросил Игорь.

«Мне все равно», — ответила та сухо.

«А!.. Дают — бери, бьют — беги!» — воскликнул Валька.

«Тетя Оля! — сказал официантке Игорь. — Накрывай на стол! Большинство — за!»

По пути зашли в ванную комнату мыть руки. Стены ее были облицованы белыми и голубыми плитками, которые, нежно сочетаясь, образовывали какой-то сложный, но приятный для глаза рисунок…

Ипатов подгадал так, чтобы остаться в ванной комнате вдвоем со Светланой. Он не стал ждать, когда она кончит мыть руки, а просто подставил ладони чуть ниже, под ту же струю.

«Ну что? Ну что, говори?» — торопливо спросил он.

Она оглянулась на дверь и быстро сказала:

«Папу назначают военным атташе во Францию!»

«Но это же здорово!»

«Ты не знаешь всего», — сказала она, но тут погас свет: очевидно, кто-то, решив, что в ванной никого нет, щелкнул выключателем.

«Говори!»

«Ему предложили ехать вместе с семьей!»

«То есть и с тобой?»

«Да. Но я сказала, что никуда не поеду!»

«Из-за меня?»

«Нет, из-за нас!»

Ипатов обнял Светлану.

«Где они?» — послышалось в коридоре.

«Пусти, Костя!.. Зажгите свет!» — крикнула она.

«Свет!» — подхватил Ипатов, урывая напоследок поцелуй.

Загорелся свет.

В ванную заглянул обеспокоенный, еще чаще, чем раньше помаргивающий обоими глазами Игорь.

«Вот вы где!»

«А где мы могли еще быть?» — насмешливо спросила Светлана.

«Мы уже завалились в столовую, видим, вас нет, — жалобным голосом произнес Игорь. — Подожди, я сейчас дам сухое полотенце!» — сказал он Светлане и бросился к тумбочке. Порывшись, достал красивое мохнатое полотенце.

«Неужели он не видит, не понимает, что мы любим друг друга? Что ему абсолютно не на что рассчитывать? Что даже высокое положение дяди ему уже не поможет? — подумал Ипатов, и у него сладко защемило сердце. — Отказаться ради меня от долгой жизни во Франции? В Париже? Какие еще нужны доказательства ее чувств ко мне?.. А этот чудак туда же — со своим полотенцем!»

Столовая представляла собой уютную круглую комнату с одним большим столом под бронзовой люстрой с хрустальными подвесками. Светлана и Ипатов уселись рядом с Валькой, который сидел в несколько неудобной позе, почти горизонтально уложив голову на ладонь согнутой руки. Локтем он небрежно упирался в белоснежную накрахмаленную скатерть…

По-видимому, тетя Оля когда-то работала в первоклассном ресторане официанткой. Все, что она делала, было продумано и выверено до последнего движения. Даже улыбка, которая не сходила с ее приятного лица, казалась составной частью сегодняшнего обеда.

Единственное, в чем тетя Оля позволила себе отступить от заведенного порядка — и гости это почувствовали, — было то, что, помимо обязательных слов «Кушайте на здоровьичко!», с которыми она обращалась к каждому из присутствующих, она вдруг как-то по-матерински уютно улыбнулась и сказала: «Кушайте, не стесняйтесь!»

А они и не стеснялись. Графин водки, вынутый из огромного пузатого холодильника (до этого Ипатов холодильники видел только в кино) и мгновенно запотевший в помещении, мужчины энергично передавали из рук в руки. Выпив за исполнение желаний, они навалились на свежие щи, приготовленные, как заявил Ипатов, по последнему слову отечественной техники. Щи и впрямь были на высоте — с большими кусками мяса, со сметаной, даже с укропом и зеленым луком. И уже совсем голова пошла кругом, когда подали огромные отбивные с жареной картошкой и свежими огурцами (и это в декабре!).

«Тетя Оля, достань нам шампанского!» — вдруг разгулялся Игорь.

Официантка достала из необъятного многоотсечного чрева холодильника бутылку шампанского, поставила перед Игорем.

«Фужеры!» — продолжал распоряжаться тот.

Игорь открывал уверенно и умело: бутылка даже не выстрелила, над горлышком лишь взвился легкий парок. И вообще, к удивлению Ипатова, ни капли не пролилось мимо.

Наполнив бокалы, Игорь громко произнес:

«Я предлагаю тост за Светлану!»

И первый потянулся к ней с бокалом.

«Ну, пей, пей», — насмешливо подумал Ипатов.

Светлана молча чокнулась с Игорем.

«А теперь со мной», — сказал ей Ипатов. Они встретились взглядами, и уже не надо было никаких слов.

«Я хочу сказать тост, — неожиданно поднялся Валька. — Я хочу выпить за мою няньку!»

«Выпьем за Валькину няньку!» — поддержал тост Ипатов.

«Выпьем! Выпьем!» — подхватили остальные.

«Она, — продолжал Валька, — пережила трех царей, трех мужей, три революции и три сотрясения мозга. И несколько войн, как справедливых, так и несправедливых!»