Джефф Зентнер - Змеиный король

Парочка ребят из церковной группы стала посматривать в их сторону. Лидия бросила на них взгляд, в котором читалось: «Занимайтесь своими делами». Они надулись. Один что-то шепнул другому, словно доказывая высказанное Лидией чуть раньше замечание насчет взглядов и перешептываний. Дилл даже разобрал слова «пастор» и «тюрьма» и всерьез задумался о том, насколько велика вероятность того, что Лидия наняла их в качестве провокаторов. Он бы этому не удивился.

— Послушай, — сказал он почти шепотом, — я и сам хотел бы поступить в университет. Но не могу.

— Почему не можешь?

— Оценки.

— С ними все в порядке. Да, не блистательные, но есть вузы, в которые тебя с радостью примут только за то, что у тебя есть пульс. Важнее то, что ты очень умный. В ином случае я бы просто не стала с тобой общаться. Что еще?

— Мне это не по карману. Даже если моих оценок будет достаточно для поступления, дотацию на обучение я получить не смогу.

— Подашь заявку на финансовую помощь, найдешь работу на неполный день. Еще.

— И все равно мне это будет не по карману. Мне нужно идти на полную ставку, чтобы вытащить семью из долгов. На самом деле мне нужно работать больше, чем полный день.

— Зато ты сможешь помочь семье гораздо эффективнее в будущем, когда у тебя будет образование. Еще что?

— Я никогда это не планировал. Учеба в вузе — не для Эрли. Ни у кого из членов моей семьи нет высшего образования.

Лидия с самодовольным видом качнулась на стуле назад.

— Ну наконец-то настоящая причина. И самая тупая из всех.

— Спасибо, но вообще-то все причины настоящие, особенно необходимость помогать маме. Я — все, что у нее есть. Бабушка с дедушкой умерли. У нас нет поблизости никого, кто хоть как-то держит с нами связь.

— Я не пытаюсь склонить тебя уехать в Сорбонну или Гарвард, Дилл. Поезжай в Университет Теннесси, в Государственный университет Мидл Теннесси, в Государственный университет Восточного Теннесси, в Университет штата Теннесси. Будешь учиться недалеко от дома.

Ребята из церковной группы образовали круг, взявшись за руки, и стали молиться над своими капкейками и смузи. Дилл подождал, пока они закончат.

— Почему ты к Трэвису с этим не пристаешь, как банный лист к заднице?

— Во-первых, не думай, что я неспособна приставать больше чем к одной заднице одновременно.

Я могу… — Группа ребят из церкви неодобрительно покосилась на нее. Она понизила голос до хриплого шепота. — Я могу прилипнуть к куче задниц, к великому множеству задниц. Я провоцирую разрывы пространственно-временного континуума тем, что могу прилипнуть одновременно к стольким задницам. Стивену Хокингу пришлось придумать теорию о существовании параллельных вселенных, чтобы объяснить мое вездесущее прилипание к задницам.

— Так ты пристала к Трэвису или нет?

— Нет.

Дилл закрыл лицо обеими ладонями.

— Послушай, — сказала Лидия, — я не донимаю этим Трэвиса, потому что ему и здесь хорошо. А хорошо ему потому, что он на самом деле живет не в Форрествилле, что в штате Теннесси, а в мире «Кровавых распрей». Трэв будет счастлив укладывать доски днем и читать книжки по вечерам до самой смерти. Он такой. Но ты… Я точно знаю, что ты не хочешь так жить. Все в тебе буквально кричит о том, что ты хочешь другой жизни. Вот так-то.

— Что если я уеду в другой город и найду себе работу?

— Не надо делать это наполовину. Либо поступай в вуз, научись чему-то и измени свою жизнь, либо оставайся здесь и будь несчастным. Не надо переезжать в соседний округ, чтобы быть там несчастным. Ты просто зря потратишь время.

— Тебе легко говорить. У тебя любящие родители, которые поддерживают тебя и желают успеха во всех твоих начинаниях. У тебя есть деньги на университет.

— Даже если и так, что с того? Мне что, нельзя говорить о важных вещах, если мне легко о них говорить? Это же противоречит здравому смыслу!

— Я не могу, просто не могу. И сейчас мне стало еще хуже при мысли о моей жизни — это все, чего ты добилась. Ты говоришь человеку в инвалидном кресле: « Ходить — это классно. Тебе нужно встать и пойти ». Но все не так просто.

— Я говорю это человеку в инвалидном кресле, который сидит в этом самом кресле, потому что его папа и мама были в таких же креслах, и думает, что просто не заслужил ходить, или не ходит, чтобы не ранить их чувства.

— Откуда ты знаешь, чего я на самом деле хочу в глубине души? Я никогда не говорил тебе, что мечтаю уехать из Форрествилла.

Голос Лидии снова набрал силу.