Джефф Зентнер - Змеиный король

Они поднялись и направились к школе — большому зданию неопределенного стиля, построенному в 1970-х и обладавшему колоритом государственной психиатрической лечебницы.

— Мне в ту сторону, ребят, — сказал Трэвис.

— Слушай, почему у тебя такой вид, словно за ночь тебе удалось поспать от силы минут пятнадцать? Ты в порядке? — спросила Лидия.

— Ничего особенного, просто допоздна общался с друзьями с форума. Встретимся после того, как я закончу работу?

— Ага, — ответил Дилл.

Они с Лидией продолжали идти. Она молчала, и у нее был вид боксера, выигравшего поединок: торжествующий, но помятый. Во всяком случае, именно так показалось Диллу.

— Ты совсем не толстая и не уродина, — произнес он.

Лидия засмеялась.

— Очень мило с твоей стороны, но со мной все в полном порядке. Я себя люблю, и никакому Тайсону на это не повлиять. Еще год с этими двуногими кучками дерьма. А потом я никогда больше их не увижу. Ну, если только кто-нибудь из них не продаст мне картошку фри лет через десять. По всей видимости, я ее большая поклонница.

Дилл думал, что ему прекрасно удается это скрывать, но он и сам, похоже, выглядел побитым.

— Знаешь, а ты не дилдо, — сказала Лидия. — Не понимаю, почему они не прозвали тебя Даллардом [3] Игра слов: dullard от англ. dull — тупой, бестолковый, скучный. , например: намного забавнее и креативнее. Но для этого требуется больший словарный запас.

— Их слова меня не задели.

— Их? Я, что ли, что-то не то сказала?

Они подошли к основному входу в школу. Мимо них торопился народ.

— Все нормально. Я в порядке. — Дилл шагнул к дверям. Лидия остановила его.

— Не-не-не, постой. Что не так?

— Когда ты говоришь о тех, кто по-прежнему будет здесь через десять лет…

Лидия закатила глаза.

— О господи. Давай прямо сейчас оговорим, что, когда я произношу нечто подобное, я не имею в виду тебя.

— Просто… Что если через десять лет картошку тебе продавать буду я? Значит ли это, что я, по твоему мнению, такой же тупой, как и Тайсон?

— Ты серьезно, Дилл?

— Ты сама спросила, что не так.

— Отлично, ты прав. Я сама спросила. Нет, я не считаю, что я в чем-то лучше тебя. Нет, я не думаю, что ты будешь продавать мне картошку через десять лет. Боже, можно как-то обойтись без драмы? После того как я вступилась за тебя?

— Но что если?.. Что если я окажусь не лучше Тайсона?

— Я этого не допущу, ясно? Сделаю тебя своим старшим лакеем.

— Это не смешно.

— И правда, не смешно. Потому что лакей из тебя выйдет ужасный. Ты всегда будешь витать в облаках и играть на гитаре, когда люди будут стучаться в дверь, а когда наконец откроешь, произнесешь нечто вроде: «Послушайте, разве это не странно, что Земля летит сквозь космическое пространство, а мы с вами не умеем летать», — сказала Лидия, подражая голосу Дилла. — А еще будешь скручивать свои панталоны в узелок всякий раз, когда какой-нибудь гость заденет твои чувства.

— А как насчет того, что ты сказала Тайсону: ну, что он недостаточно значимая персона, чтобы ты писала о нем в своем блоге? Обо мне ты тоже никогда не писала.

Они стояли и смотрели друг на друга.

— Мне действительно необходимо, стоя здесь, в дверях школы, говорить, как ты важен для меня? Что вообще происходит, Дилл? Тебя беспокоит что-то другое.

Прозвенел звонок, предупреждающий о том, что занятия начнутся через пять минут.

Дилл отвел взгляд.

— Нам лучше пойти на урок.

Лидия схватила его за руку.

— Что?

Взгляд Дилла блуждал из стороны в сторону.

— Вчера вечером мама пыталась уговорить меня бросить школу и пойти работать.

У Лидии открылся рот, как это было во время разговора с Тайсоном и Мэдисон, только на сей раз ее удивление было неподдельным.

— Что? Это ужасно. Кто так поступает?!

— Моя мама, по всей видимости.

По коридору прошагал заместитель директора школы, мистер Блэкберн.

— Мистер Эрли, мисс Бланкеншип, первый звонок уже прозвенел. Хоть вы и старшеклассники, опаздывать не положено. Поторапливайтесь.

— Да, сэр, — ответил Дилл, провожая его взглядом, пока он не повернул за угол. — Мама сказала кое-что еще.

— Что?

— Она сказала: однажды я пойму, что от своего имени не уйти.

— Что ж, она ошибается. Поговорим об этом и обо всем остальном, когда будет возможность.

Они разошлись — каждый в свою сторону. Спеша в класс, Дилл уловил запах какого-то едкого чистящего средства.

Внезапно ему снова двенадцать лет, и он помогает отцу прибраться в церкви субботним утром, чтобы она сияла перед вечерней службой. Он покормил змей, запертых в деревянных клетях, а теперь оттирает одну из церковных скамей — и тут его отец смотрит на него с улыбкой и говорит ему, что Господь им доволен и в поте лица своего будет он есть хлеб свой. И сердце Дилла поет: он чувствует, что угодил отцу и Богу.