Джефф Зентнер - Змеиный король

— Я в порядке.

— Уверен?

— Ага.

— Ладно, мне пора. Друзья? — Она потянулась к нему и обняла на прощание.

Дилл еще раз вдохнул ее аромат, словно желая унести его с собой, вместе со своей новой одеждой.

— Спасибо тебе. Не хотел показаться неблагодарным.

— Хорошо, потому что у меня для тебя кое-что есть. — Она вытащила из центральной консоли диск с надписью, сделанной черным маркером: Joy Division/New Order. — Это то, что мы слушали по дороге в Нэшвилл. Я подумала, ты захочешь, чтобы я записала тебе такой.

Дилл постучал по диску подушечками пальцев.

— Ты права. Спасибо.

— И ты просто обязан знать, что «Love Will Tear Us Apart» — моя любимейшая песня на свете.

— Приму к сведению.

— Завтра в семь пятнадцать.

Он показал большой палец.

— Буду ждать.

Дилл вышел из машины и направился к своему дому. Поднявшись по растрескавшимся бетонным ступеням на крыльцо, взялся за ручку двери, но потом решил, что это не лучшая идея: к чему сидеть в мрачном доме дотемна? Он положил диск и пакеты с одеждой на ступени, а сам сел рядом и стал смотреть на табличку у церкви.

« Нет покоя, нет покоя. Нет покоя, нет покоя ».

Всякий раз, когда Рэйнар Нортбрук возвращался с охоты, ему радостно было видеть зубчатые стены Нортхоума. Он не многого хотел — лишь усесться рядом с пылающим огнем, растопить усталость за фляжкой медового напитка да побеседовать о покоренных землях и красивых женщинах с начальником караула. Это желание жило в нем до тех пор, пока он не посмотрел вниз с самой высокой башни и не увидел Рэнда Алластейра с его свирепой армией проклятых, которые приближались к его стенам, собираясь начать осаду…

Войдя в дом, Трэвис увидел отца. Тот сидел перед телевизором, положив ноги на кофейный столик, и допивал банку пива Budweiser. На экране шел матч «Брейвс» против «Кардиналс». На коленях у него стояла тарелка с засохшими костями от куриных крылышек. Глаза у него были красные, взгляд — осоловелый.

Не отрывая глаз от экрана, отец спросил:

— Где был?

— В Нэшвилле, с Лидией и Диллом. Они ездили за вещами для школы. Я тебе говорил.

Рыгнув, отец смял банку из-под пива, швырнул ее в кучу таких же смятых банок и взял новую из редеющей груды непочатых.

— Купил себе новую одежду? А то ты похож на Дракулу.

Он открыл пиво.

— Нет, мне нравится эта.

Отец издал смешок.

— Да ясен пень, читаешь все это дерьмо о магах и феях.

— Клинт, дорогой, прошу тебя, не ругайся, — из кухни послышался голос мамы Трэвиса, кроткой и такой же рыжеволосой, как и он. Как у столь крошечной женщины родился Трэвис — было загадкой. Вообще-то, не меньшей загадкой было и то, как Трэвис появился у такого человека, как его отец.

— Это мой дом. Хочу и буду, черт возьми, ругаться, — отозвался отец.

— Что ж, очень жаль. Трэвис, ты голодный? Ужинать будешь?

— Нет, мэм. — Трэвис направился было в свою комнату.

— А ну стой. Разговор еще не закончен.

Трэвис повернулся.

— Завтра в школу, — сказал отец.

— Да.

— Я рассказывал тебе, что в старшем классе я был квотербеком? Сделал голевой пас, когда мы играли с командой Атенса в полуфинале. Мэтт тоже был квотербеком.

— Да, рассказывал пару раз. — Трэвис почувствовал острую боль при упоминании о своем погибшем брате. Мэтт всегда садился с ним вечером накануне первого учебного дня и давал небольшое напутствие: объяснял, как общаться с девочками, как не давать себя в обиду, как быть лидером, а не последователем. А вот это, отцовское, напутствие Трэвису выслушивать совсем не хотелось.

— Собираешься провести последний учебный год с членом в руке?

— Нет, сэр. В штанах, как обычно.

— Шутить изволишь?

— Нет, сэр. — Трэвис подался в сторону своей комнаты.

Но отец не закончил.

— Так что ты собираешься делать?

— Ходить на занятия, получать хорошие оценки, окончить школу — учиться, наверное.

Отец ухмыльнулся.

— В этом году снова надерешь задницу какому-нибудь мексикашке?

— Не планирую, — ответил Трэвис. — Алекс оставил меня в покое.

Год назад Алекс Хименес припер Дилла к стенке в столовой и начал играть с ним в игру «пощечина». Суть игры была проста: Алекс замахивался на Дилла с надеждой, что тот не выдержит и ответит ему тем же, чтобы у него был предлог побить Дилла. Как единственный латиноамериканец в классе, Алекс ненамного превосходил Дилла в социальной иерархии, но победа в драке обычно перемещала тебя на ступень выше.

Трэвис подошел как раз в тот момент, когда Дилл увернулся от очередного удара, и сказал Алексу, чтобы тот перестал. Алекс тут же переключил внимание на Трэвиса. Победить в поединке против кого-то, кто гораздо больше тебя? Это по-настоящему упрочит его статус. Трэвис особо ничего не делал, чтобы как-то защититься, пока Алекс не хлестнул его прямо по глазу.