Карел Мисарж - Окраина

— Ну а ваша девушка, верно, учительница?

Приятель, виновато улыбнувшись Франтишку, тихо отвечает:

— Да.

Этот не обманул ожиданий! Директор в восторге.

— В таком случае мы сделаем ее заведующей школой здесь, в деревне. И вы, — торжественно добавляет он, слегка откинув голову, — вы вместе с ней займете казенную квартиру при школе!

С этими словами он втолкнул обоих в гостиную, где их встретила рукопожатием маленькая директорша. Последовало взаимное представление.

Как бывает в жизни, директорша, это миниатюрное создание, во всем прямая противоположность мужу. Если он за несколько минут сумел завести их в такие дебри, где не было ничего похожего на то, что они себе представляли, сидя в аудиториях, то жена его мгновенно вывела их на торную дорогу.

— Пока вы шли садиком, он, конечно, уже и разместил, и женил вас. Это у него с тех пор, как его выбрали в райком партии. Воображает, что обеспечит район работниками, если будет сводить их в пары. Это ведь проще всего. И никто не упрекнет его в отсутствии интереса к людям.

Весело посмеявшись, все уселись вокруг круглого журнального столика под стеклом. Ваза с пончиками и деревянная шкатулка с сигаретами всех иностранных марок подчеркивают приятную обстановку. Директор высыпал сигареты на стол, стал раскладывать их по окружности. Получился огромный веер. Чехословацкие «Партизанки» и «Липы» и «Пелл-Мелл» англоязычных стран, французские сигареты, советские папиросы…

— Все преподношения наших деловых партнеров…

— Кушайте пончики, вчера пекла — конец масленицы!

Франтишек с приятелем угощаются попеременно и тем, и другим. Приятному настроению сиесты поддался даже сам директор.

— Жизнь тут у нас не та, что в глубине страны. После сорок пятого года коренного населения осталось мало, пришлось все начинать сызнова. Приезжали сюда люди, порвавшие с семьей, с классом, с коллективом… Все возникало на пустом месте, а строго говоря, — директор послал жене извиняющуюся улыбку, — это и сейчас так. Люди бегут и бегут отсюда, приезжают новые… А нам тут нравится, и, как появится новый человек, мы стараемся захватить его с потрохами… По привычке — и из чувства самосохранения!

Франтишек смотрит в окно; взгляд его, минуя розы, кусты крыжовника, поле, по которому он только что шлепал в грязи, устремляется к высокой тонкой трубе, извергающей оранжевый дым. Директор поймал этот взгляд и спешит с объяснениями:

— Не очень-то тут красиво, но в Праге или в Брно такая труба дымила бы и без нас. А здесь все мы чувствуем, что есть в этом и наша доля, что без нас тут ничего не дымило бы и не грело. Через год-другой, а может, и раньше, у вас возникнет такое же чувство… общей собственности или, если хотите, общей вины. Чувство, что плывем мы на одном корабле. Где вы думаете поселиться?

Приятели нерешительно переглянулись. Но они вместе пережили момент решения, вместе двинулись в путь, и теперь оба одновременно выпалили:

— Только вместе!

— Есть у нас общежитие. Видели — корпуса рядом с заводом? Две минуты ходу. А то сдаются комнаты здесь, в деревне. Можете посмотреть еще сегодня.

— В таком случае попробуем снять комнату, — решает приятель Франтишка, принимая таким образом на себя ответственность за дальнейшую их жизнь.

К удивлению гостей, уже утративших кое-какие иллюзии, но еще не создавших новые, директор потянулся к телефону:

— Позвоню-ка насчет вас нашему инженеру по охране труда. Он живет неподалеку, и в его коттедже есть свободная комната. Оба поместитесь.

Согласно всем правилам, визит можно считать законченным. Все встают, желают друг другу всего самого лучшего. И чтоб новоиспеченным инженерам у нас понравилось, и чтоб не разочаровалась ни одна из договаривающихся сторон…

До коттеджа инженера по охране труда — или по технике безопасности, как угодно, — действительно всего два шага по каменистой, но грязной дороге. Коттедж по виду не отличишь от директорского. А владелец его всего на два-три года старше наших друзей. Черная щеточка усов под носом маскирует заячью губу. Уже извещенный по телефону, он, не теряя времени, ведет приятелей в мансарду. Превосходная комната залита солнцем, и пахнет в ней деревом и яблоками. Неудивительно: в мансарду ведет деревянная лестница с деревянными перилами, а в самой комнате, во всех четырех углах, на деревянном полу лежат в соломе кучки прошлогодних яблок. Одни ярко-красные, другие светятся желтизной, третьи похожи на маленькие елочные шарики, четвертые — на восковые бочоночки.