Стюарт О’Нэн - К западу от заката

После встречи с Уэнджером и операторами они дотопали до массивных общежитий из красного кирпича, с портиками и колоннами, которые в подметки не годились общежитиям Принстона. Скотт в очередной раз пожалел, что не подумал об обуви. Тропинки, пересекающие двор, не отличались ровностью, а местами были столь скользкими, что Бадду дважды пришлось хвататься за руку Скотта. Солнце слепило, а из искрящегося снега гигантскими тотемами вырастали ледяные скульптуры: пингвин, медведь, вставший на задние лапы, сова с вытаращенными глазами, Мыслитель, сфинкс, свирепый Дух зимы с бородой, пагода с шатровой крышей, не уступающая Китайскому кинотеатру Граумана, замок с действующим подъемным мостом, сани размером с паровоз и еще с полдюжины причудливых образцов инженерной мысли. В самом центре двора студенты, раскрасневшиеся от мороза, без курток, сооружали костер, складывая бревнышки в громадную пирамиду. Снова Скотт с завистью смотрел на их молодость и силу. На правах хозяина Бадд показал ему замерзший пруд, где катались на коньках, лыжный трамплин и санные горки. По плану, все эти места попадали в кадр, однако особенного впечатления не производили. Скотт не собирался отлынивать от работы, но не пора ли им возвращаться? От жесткой койки у него разболелось плечо, хотелось посидеть у камина в гостинице. Со всеми этими переездами он уже потерял счет времени, пришлось даже вспоминать, какой сегодня день. Пятница, еще только пятница.

Если подготовительные хлопоты можно было считать зимним гулянием, то карнавал — гулянкой. Как только заходило солнце и зажигались огни, двор заполняли темные фигуры молодых людей. Ледяные скульптуры отбрасывали на стены дрожащие тени, от многочисленных окон отражался свет, и общежитие превращалось в осажденный замок. На ступенях библиотеки выстраивался оркестр, но даже первобытные барабанные ритмы и плач саксофона заглушались исступленными криками радости. Глоток джина, который Скотт сделал, чтобы не околеть на морозе, придал свежему ночному воздуху и пламени костра необъяснимого очарования. Много лет назад, когда они с Зельдой только поженились, Скотт повез жену на зимний карнавал в Сент-Пол. Ей там совершенно не понравилось — не годится южная кровь для холодных ночей. С тех пор он сам ни разу на таких празднествах не был и сейчас чувствовал, насколько не хватало ему древней традиции, будто именно здесь сейчас было его место. Верхом на нахмуренном Духе зимы сидели две девушки — пили и смотрели на веселье. Скотт чуть поднял бутылку в знак приветствия, они ответили тем же.

В одиннадцать, когда отыграл оркестр, гуляющие направились к дому братства. Поскольку во время учебы Бадд был казначеем «Пи-Лямбды-Фи», они со Скоттом беспрепятственно вошли без очереди. Им подали по большой кружке грога, но что именно туда намешали, Скотт так и не понял. Председатель произнес длинный торжественный тост, и Бадд поблагодарил его за гостеприимство. Скотту, как принстонцу, позволили не пить залпом.

— Держи карман шире! — хохотнул он и осушил чашу быстрее хозяев.

На заднем дворе дома грелись у костра и горланили непристойные песенки, пытаясь смутить девушек. Искры выстреливали к самым звездам. На Бадда смотрели с обожанием и следили, чтобы кружки не пустели. Кто-то из девушек поджаривал на костре зефир. Скотт им обжегся, потом расчихался, но хотя насморк давал о себе знать, совсем не чувствовал себя больным. Вскоре Скотт решил, что выпил уже немало, и отлучился в уборную. А вернувшись, обнаружил, что его личный запас джина успели прикончить. От злости он швырнул бутылку в костер. Из всей компании осталось всего несколько братьев, девушки ушли. После двух прошедших ночей Скотту наконец захотелось спать.

— Повторим! — крикнул Бадд, поднимая палец. — По последней.

Увы, клич стал и шуткой, и девизом. А потому засобирались они слишком поздно. Из страха, что в фойе гостиницы их поджидает Уэнджер, пришлось, спотыкаясь, идти по черной лестнице.

На следующее утро Скотт с Баддом пытались умилостивить продюсера, передав операторам новый список крупных планов, которые они задумали. Уэнджер не обрадовался.

— Для планов у меня режиссер есть! А от вас мне нужны сцены! Действия, слова. Вы чем все это время занимались?

Остаток дня сценаристы бесплодно провели в библиотеке, прописывая середину, расхаживая по комнате и дымя сигаретами, что только усугубило кашель Скотта. К вечеру они окончательно протрезвели и могли пойти на ужин к декану, куда были приглашены и несколько преподавателей с факультета английской литературы. Среди них был бывший преподаватель Бадда, который к тому же задавал теперь студентам читать «Гэтсби». С трудом досидев до конца ужина, Скотт с Баддом понеслись на карнавал, как школяры, дождавшиеся звонка с урока.