Ян Ленчо - Соло для оркестра

12 июня 1980 года.

Выписываю для размышлений: Восхождение на гору — это, помимо неимоверного физического и психического напряжения, помимо мобилизации всей воли, еще и творческий акт (акт человеческого творчества). Речь идет о подлинном познании, о стремлении человека отдать всего себя этому познанию. Ориентация человека в пространстве и в мире определяется природой, она руководит своим творением.

13 июня 1980 года.

Снова выписываю: Для творческого акта человеку, помимо себя самого, необходима природа… Человек познает и творит не только ради самоусовершенствования, что проявляется и в очеловечивании, одухотворении природы, но и ради ее осознания, ради жажды познания, скрытой в самом человеке… Природа существует не только вне, но прежде всего внутри нас. (От себя добавлю: гора, на которую я восхожу, существует не только вне меня, но и во мне, субъективно и объективно. И труднее всего одолеть эту гору внутри себя. Таков мой личный опыт, ибо, как говорится, только совершив поступок, можно взглянуть на него со стороны и правильно оценить.)

2 июля 1980 года.

Вновь и вновь — сборы, тренировки. Мы все время в скалах. И если никуда не карабкаемся — просто бегаем.

3 июля 1980 года.

Сегодня ко мне в Татры приехала Мария. Я обещал три дня не отходить от нее ни на шаг. В первый день мы вообще не вылезали из постели. Завтра и послезавтра, вероятно, будет то же самое. Нам хорошо. Мы веселы и счастливы.

6 июля 1980 года.

Мария уехала, сегодня же после обеда я возвращаюсь наверх, в скалы.

14 июля 1980 года.

Целые дни тренируемся на отвесных каменных стенах. Иногда под вечер спускаемся вниз, к ближайшей туристской базе, и там ночуем. Удивительно, как быстро здесь убегает отпуск. Зато я снова в хорошей форме. Это меня радует.

Выписываю слова поэта: «Горы как живые!» Поэт был прав.

21 июля 1980 года.

Второй день идет дождь. Завтра кончается мой отпуск. Сижу на туристской базе с Вило, Марцелом и Иваном. Пьем чай с ромом, разговариваем, читаем, делаем записи. Якуб уехал вчера — у него умерла бабушка. Я знал ее, это была чудесная старушка… Я даже рад, что отпуск кончился. Мы хорошо потренировались, наша мечта подняться на Макалу только окрепла. Завтра уже буду с Марией.

23 июля 1980 года.

Вчера, как только я встретился с Марией, она спросила:

— Ты знаешь, что у Якуба умерла бабушка?

— Знаю, — ответил я.

— Выходит, и Якуб знает?

— Конечно. Он уехал за день до меня на похороны.

— Слава богу! Я боялась, вы несколько дней будете в скалах и ни о чем не узнаете… А что, если бы и со мной что-нибудь случилось, а ты в скалах…

Мария расплакалась. Я утешал ее. Потом хотел сказать, чтобы хоть при мне она так часто не вспоминала Якуба, но сдержался. У него не было сестры, у нее — брата. Может, они относятся друг к другу как брат с сестрой?

Отмечаю для памяти: альпинисты недоверчивый народ. И меня поначалу приняли с недоверием. Но это продолжалось лишь до тех пор, пока они не поняли, что я тоже альпинист. И Якуб сперва мне не доверял, но потом, во время восхождений, мы стали друзьями. Альпиниста окружают величие и красота, а потому и он должен быть чист душой. В горах мы с Якубом рассказали друг другу о себе все. Или хотя бы многое. Якуб — мой ровесник, он и познакомил меня с Марией, которая позднее стала моей женой. Мария — хорошая жена. Не нравится мне только, что она так часто вспоминает Якуба — правда, так вспоминают брата или отца. Но еще больше не нравится, что мне это не нравится. Люди, которые одолевают горы, должны быть требовательны к себе и тверды. Я же часто размякаю от ревности. А потом начинаю упрекать себя и впадаю в другую крайность: на время становлюсь равнодушен к Марии. Даже если бы в такие дни она вдруг изменила мне, я бы не слишком расстроился. Вот и совершаю глупость за глупостью. И еще больше от этого расстраиваюсь… Если бы не мое «хобби», не знаю, что бы я натворил. Теперь часто думаю о Макалу. Прочел об этой вершине и вообще о Гималаях все, что смог достать. Самое важное выписал и заучил наизусть. Днем и ночью грежу этой горой, мечтаю о ней и одновременно боюсь. Она дразнит меня, провоцирует. Злит. Волнует. Порой представляю себе божественное чувство, которое должны были испытать оба наших парня, Кришшак и Шуберт, а вместе с ними — испанец Кампруби, когда в 1976 году им удалось взять Макалу. Хотелось бы спросить, что они тогда ощущали, но — увы — ни Кришшака, ни Шуберта уже нет в живых, а Кампруби далеко. Карел Шуберт так и остался навеки под вершиной Макалу — еще одна ее жертва… Тогда многие непосвященные спрашивали, какой смысл карабкаться на самые высокие в мире горы, терять не только деньги, но и человеческие жизни? И все-таки, даже если мой или еще чей-либо ответ: «В этом есть большой смысл» — будет выглядеть пристрастным, я не могу ответить иначе. Ведь гималайские экспедиции чехословацких альпинистов доказали по меньшей мере две вещи: высокий авторитет нашего государства и высокий уровень нашего альпинизма. Именно в этом месте мне хочется процитировать слова, сказанные или, точнее, написанные Вильгельмом Геккелем: «Горы, снег, ледники, скалы и бесконечные плато страшно манят к себе, они могучи, труднодоступны. Но есть люди, которые силой воли, выдержкой, мыслью превосходят могущество гор и снежных бурь».