Александра Груздева - Демоны Дома Огня [litres]

– Не глупи.

Но внимание Марка уже привлек жирный заголовок:

– Господи! Они его тибетским Иисусом считают.

Всплыло монастырское прошлое Яна. Но журналисты, видимо, вообще не понимали, что это за страна такая – Непал, поэтому взялись за Тибет. А какая, собственно, разница? И понеслось: открытие «третьего» глаза при помощи лоботомии, левитация – дар гашиша, вспомнили и про амулеты из человеческих рук и черепов, и про закопанных живьем медитирующих подростков – якобы так монахи-менталы настраивали устойчивую связь с космосом.

– А вот это, пожалуй, верно! – схватился Марк уже за другую статью. – Ритуалы сатанинской секты. Происки дьявола. Согласен. Дьявол в него вселился давно, еще при рождении. А из-за меня ты тоже будешь напиваться? Будешь переживать, когда меня станут судить за убийство?

Марк не мог забыть ту ночь, как ни старался. Много раз прорабатывал прошлое на сеансах у психотерапевта, но всегда в такие моменты ужас подступал к горлу, как вода в колодце, Марк начинал задыхаться. Элен просила его не ночевать в квартире, где она жила с Яном, но Марк – такой упрямец – не желал оставлять ее одну.

В ту ночь ему приснилось, как большой ледяной кинжал с размаху бросили в гигантский стакан с водой. И жидкость вдруг забурлила, окрасившись в алый цвет, а кинжал начал в ней растворяться. И тут же Марк почувствовал холод в животе. Он открыл глаза. Над ним стоял Ян. Но был ли это Ян? Этот человек с тяжелым расплывающимся лицом? Остановившимся взглядом? Боли не было, но как-то быстро, точно лавиной, накатывала слабость.

– Позови маму, – прошептал Марк пересохшими губами.

– Но ведь ты еще не умер, – так же тихо возразил ему брат.

– Зачем тебе меня убивать?

– Он велел мне убить. – Ян показал рукой в сторону окна, глаза у него были сведены к переносице, он даже не моргал.

– Но там нет никого, – слабея, произнес Марк.

Злой звенящий голос дерзко ответил:

– Нет, есть. Принц Ночи и Кромешной Тьмы. Его глаза сияют, как синие звезды.

– У тебя галлюцинации, – простонал Марк, собрал последние силы и закричал. А Ян, как ключ в замочной скважине, повернул в ране нож и медленно вытянул его, и тут же нанес второй удар.

Это был не перочинный ножик и не столовый, которым едва можно оцарапать кожу. Литой японский нож первоклассной заточки. Элен гордилась своей кухонной утварью, любой шеф-повар экстра-класса счел бы ее ножи достойными своего мастерства. Пытаясь убедить себя в том, что Ян не опасен, она забыла, что в квартире полно острых предметов, и не спрятала кухонные ножи.

– Ты – чудовище! Уходи! Я не желаю тебя видеть. Ты мне больше не сын, – кричала Элен. В горячке страха она не подумала, куда пойдет больной несовершеннолетний мальчишка. Позже она объясняла себе, что всего лишь хотела, чтобы он скрылся с ее глаз. Но Ян воспринял слова Элен всерьез. Он ушел.

«Скорая помощь» и ожидание в больнице. Проникающее ранение. Разрывы внутренних органов. Мальчику понадобилось переливание крови. И никто не давал гарантии, что он выживет. Элен чувствовала себя как человек, который в секунду потерял все, что у него было.

Следователь, занявшийся происшествием, решил, что в квартиру кто-то вломился, но все окна были целы, замки не сорваны. И тогда соседи вспомнили про странного подростка, который недавно появился в доме Елены Юрьевны. Подозрение пало на Яна, что нередко случается со странными, не от мира сего людьми. Елене задавали уйму дурацких вопросов:

– Скажите, это сделал ваш сын? Гражданка, не молчите. Отвечайте. Где он сейчас? Что вы видели?

Она не знала, что отвечать. Дрожащими пальцами набрала номер Гильяно:

– Ашер, приезжай! Где бы ты ни был сейчас, приезжай!

По ее голосу тот понял, что это не шутки, и, не мешкая, вылетел. Вцепившись в рукав его пальто, Елена все рассказала: про больного Яна и про то, что она увидела, когда вбежала в спальню Марка. Ашер, вместо того чтобы ее утешать, тоже задавал бесчисленные вопросы:

– Его нашли? Задержали? Его надо найти. Как он выглядит? Он похож на Марка? У тебя есть фото? – Казалось, он и вправду взволнован.

– Худой, высокий. На Марка он не похож. А фотографий у меня нет, – растерялась Элен. – Он плохо выходит на фотографиях. – Она как-то не задумывалась над тем, чтобы создавать фотоальбом значимых моментов в жизни Яна: снимок на ступеньках лечебницы, первый раз в смирительной рубашке, фото с лечащим врачом… – Может, в клинике, у врачей. Они, кажется, фотографируют пациентов.