Себастьян Фолкс - И пели птицы… [litres]

Взрывная волна избрала в этом третьем туннеле особый путь. Походило на то, что она сдвинула стены, сузив его. Стивен снова встал на колени, взгромоздил Джека себе на спину, откуда тот мог подсвечивать фонарем. Луч мотался туда-сюда, освещая туннель неровными всполохами.

Джек завопил – холодная ладонь проехалась по его лицу. Стивен остановился, Джек повернул фонарь вбок, посмотреть, что там. Из стены туннеля и вправду торчала рука. Тело, часть которого она составляла, было замуровано в землю.

Они снова тронулись в путь, и Джек увидел торчавшую из земли ногу в штанине. Стивен снова остановился, чтобы осмотреть ее.

– Это Эванс, – сказал Джек. – Я узнаю нитки, которыми он латал свои брюки. Он был моим товарищем. Мы всегда работали в одной смене.

– Мне жаль его. Но мы ведь знали, что они погибли, правда?

– Да это и не важно, – ответил Джек. – Он вырвался отсюда, уже хорошо. Теперь ушли все. Шоу, Тайсон, Эванс, Джонс и я. Вся наша команда.

Стивен пополз дальше, и Джек начал терять присутствие духа. Он трясся всем телом, отталкивал тянувшиеся к его лицу воображаемые руки. Туннель наполнился призраками. Душами всех погибших – его друзей, их товарищей, тенями тех, кого они убили, немецких солдат, чьи тела взлетали вместе с землей там, наверху, в воздух, когда взрывались заложенные ими мины; все, кто был бессмысленно убит в ходе долгой войны, били его по лицу холодными ладонями. Они винили его в своих смертях, насмехались над ним за то, что он еще жив.

Джека трясло так, что Стивену пришлось опустить его на землю. На миг забыв о боли в ногах, Джек лежал в темноте, потея и содрогаясь от страха.

– Теперь мы умрем, – сказал он. Спокойствия в его голосе не осталось – только жалкий детский страх.

Стивен сидел напротив Джека, подпирая подбородок ладонями.

– Да, – сказал он. – Думаю, это конец.

Джек закрыл глаза и повалился на бок. Ему хотелось, чтобы жар, с которым он пытался совладать, одолел его, погрузил в сон.

– Против смерти я ничего не имею, – продолжил Стивен. – Видит бог, столько людей уже полегло, с чего же нам рассчитывать на что-то другое? Если бы меня спросили, каково мое последнее желание, я ответил бы: стаканчик воды. Только одно и держит меня: мысль о ручьях, озерах, кухонных кранах, из которых льется вода, только это.

Джек негромко застонал. Этот звук Стивен слышал множество раз: тихий бесхитростный плач, который и сам он издавал, когда его несли к хирургу. Джек звал маму.

Джека продолжало трясти, рубашка на нем промокла от пота. Ничего сухого, чтобы укрыть его, у Стивена не осталось, он и сам весь вымок. Он постарался устроить Джека поудобнее, а затем пополз по туннелю дальше.

Стивену хотелось остаться одному. Найти место, в котором можно будет заснуть и умереть. Попробовать заснуть и не проснуться.

Он полз и полз, пока не оказался в расширенном – возможно, взрывом – и более высоком участке туннеля. Остановился, лег на бок, подобрал колени к груди. Помолился о том, чтобы впасть в забытье, и, несмотря на боль в руке, заснул.

Многие часы двое мужчин пролежали, разделенные лишь несколькими ярдами, не приходя в сознание.

Открыв глаза в темноте и вдохнув сырой воздух, Стивен подумал, что он у себя в землянке. Но, потянувшись, уткнулся руками и ногами в стены своей тесной могилы.

Он негромко вскрикнул, и память вернулась к нему. Подвигал раненой рукой, оперся, чтобы сесть, левой о стену и почувствовал под ладонью какую-то ткань.

Он отпрянул, решив, что наткнулся, подобно Джеку, на труп, на мертвое тело, и провалялся рядом с ним не один час. Однако ткань была грубее, чем у армейской формы. Стивен нашарил в кармане электрический фонарик, выданный ему перед спуском под землю. И при его слабом свете провел пальцами по ткани. Это был мешок с песком.

Стивен сел, потянул мешок на себя. Чтобы сдвинуть его, пришлось упереться в стену ногами. В конце концов Стивену удалось подтащить мешок на несколько футов к себе. За ним обнаружился другой. По-видимому, этот участок стены соорудили из мешков. Уложены они были так плотно и аккуратно, что было ясно: их не забросило сюда взрывом. Значит, их уложили минеры на каком-то этапе своей работы.

Насколько знал Стивен, назначение у таких мешков было всего лишь одно – поглощать взрывную волну, ударную силу осколков и пуль. Предположительно минеры считали этот участок стены особенно уязвимым. Стало быть, они должны были знать, что где-то поблизости заложена контрмина, – но если так, почему продолжали работать здесь? Надо спросить у Джека.