Илья Ильф - Двенадцать стульев [litres, Полная версия романа]

Стоит отметить, что с завершением романа «Двенадцать стульев» Ильф и Петров тоже несколько запоздали. Можно сказать, «вскочили в последний вагон».

Но Ильф и Петров, в отличие от своего гудковского коллеги, не сводили к абсурду базовую идеологическую установку – создание «нового человека». Ограничились лишь осмеиванием троцкистской аргументации в связи с «шанхайским переворотом. Да и покровитель у них был поавторитетней.

В январе 1927 года Нарбут – заместитель заведующего Отделом печати ЦК партии. А потому цензура допустила публикацию романа, пусть и с потерями.

Специфику деятельности литератора в «государстве рабочих и крестьян» характеризовал десятилетия спустя В. В. Набоков. Эмигрант к советской литературе относился весьма иронически, но отметил: «Были писатели, которые поняли, что если избирать определенные сюжеты и определенных героев, то они могут в политическом смысле проскочить. Другими словами, никто их не будет учить, о чем писать и как должен оканчиваться роман. Два поразительно одаренных писателя – Ильф и Петров – решили, что если главным героем они сделают негодяя и авантюриста, то, что бы они ни писали о его похождениях, с политической точки зрения к этому нельзя будет придраться, потому что ни законченного негодяя, ни сумасшедшего, ни преступника, вообще никого, стоящего вне советского общества – в данном случае это, так сказать, герой плутовского романа, – нельзя обвинить ни в том, что он плохой коммунист, ни в том, что он коммунист недостаточно хороший» [245]   Здесь и далее цит. по: Набоков В. Интервью, данное Альфреду Аппелю // Вопросы литературы. 1988. № 10. С. 181–182. .

Высока оценка. Но сами публикации, согласно мнению нобелевского лауреата, стали возможными только благодаря умению Ильфа и Петрова воспользоваться «прикрытием, которое им обеспечивало полную независимость».

Понятно, что «полная независимость» исключалась. Тут Набоков ошибся. Прав он в том, что «прикрытие» сыграло важную роль.

Да, роман планировался согласно заказу. И авторы не обманули заказчиков. Но к этому прагматика «Двенадцати стульев» не сводится. Так уж вышло, что главный герой романа – самый обаятельный, веселый, отважный, сильный, щедрый и великодушный – авантюрист, живущий вопреки правилам, навязанным советским режимом.

В гонке за сокровищами он выиграть не мог. Это заведомо исключалось – по условиям существования литературы в СССР. И все-таки соавторы пощадили своего героя. Бендер в романе «Двенадцать стульев» уже считает себя победителем, но умирает во сне, так и не узнав, что победа ускользнула.

Авторам «Двенадцати стульев» надлежало завершать роман. Сроки определяла прагматика интриги. А если главный герой жив и при этом не победил или не проиграл, нет и финала. Традиция, нарушить которую рискнули немногие писатели. Ильф и Петров ей следовали. Они подарили Бендеру смерть победителя.

Так роман «Двенадцать стульев» был завершен. А соавторы сразу приступили к новому – с тем же главным героем. Выяснилось, что Бендер выжил. Но тут начинается другая история.

Комментарий к роману впервые опубликован: Одесский М. П., Фельдман Д. М. Комментарий // Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев / Предисловие, публикация, комментарий М. П. Одесского, Д. М. Фельдмана. М., 1997. Для настоящего издания комментарий существенно дополнялся. Мы также использовали следующие работы: Сахарова Е. М. Комментарии <���к роману И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев»> // Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев. М., 1987; Долинский М. З. Комментарии <���к роману И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев»> // Ильф И., Петров Е. Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска. М., 1989; Щеглов Ю. К. Романы И. Ильфа и Е. Петрова: Спутник читателя. 3-е изд., испр. и доп. СПб., 2009.

За оказанную помощь благодарим В. Т. Бабенко, Н. А. Богомолова, В. В. Бродского, В. М. Гаевского, А. Ю. Галушкина, А. Я. Гитиса, Н. Г. Гуве, В. Н. Денисова, О. А. Долотову, Г. Х. Закирова, Ю. И. Зварич, В. Н. Каплуна, Е. А. Каракину, О. И. Киянскую, Л. Ф. Кациса, Р. М. Кирсанову, Г. В. Макарову, В. В. Нехотина, А. Е. Парниса, В. Г. Перельмутера, Е. Л. Яворскую, Р. М. Янгирова.

Посвящается Валентину Катаеву . В романе «Алмазный мой венец» Катаев утверждал, что, отказавшись от соавторства, взял с Ильфа и Петрова обещание посвятить роман ему – как автору сюжетной идеи. Возможно, так и было. Но допустимо, что выдумано: посвящения нет в сохранившихся рукописях «Двенадцати стульев». Нет и в журнальной публикации. Оно появилось в первом книжном – зифовском – издании. Далее же воспроизводилось без изменений.