Илья Ильф - Двенадцать стульев [litres, Полная версия романа]

Там, по версии брата, Катаев-младший и начал служить, но доходы оказались мизерными, и старший убедил найти другой способ заработка. Первый рассказ о сотруднике угрозыска – «Гусь и украденные доски» – был написан за час, вскоре опубликован, гонорар же превысил месячное надзирательское жалованье.

Перспективы были ясны. Катаев-младший оставил надзирательскую службу и «сдал казенный наган в Московское управление уголовного розыска».

Сюжет, конечно, эффектный, почему и многократно воспроизведенный в работах литературоведов. Противоречия же – на уровне реалий эпохи и библиографии – обычно игнорировались.

Во-первых, не входило в задачи МУРа обеспечение Бутырок младшим персоналом. Наркомат один, да ведомства разные.

Соответственно, надзиратель не смог бы в «Московское управление уголовного розыска» сдать «казенный наган». Для этого в Бутырках своя оружейная.

Во-вторых, упомянутый Катаевым-старшим рассказ опубликован, когда минуло почти шесть месяцев с приезда младшего брата. Если допустить, что изложенная в романе история тюремной службы истинна, так случилось невероятное. Пусть в стране и была тогда безработица, но для муровского руководства кадровый дефицит оставался актуальной проблемой, а тут недавний инспектор, причем с «отличными рекомендациями», отправлен в надзиратели и – забыт на полгода.

Ну а в-третьих, рассказ не был дебютом. И это уже давно известно [145]   См., напр.: Синцова Т. Н. И. Ильф и Е. Петров. Материалы для библиографии. Л.: Ленинградский библиотечный институт им. Н. К. Крупской. 1958. С. 15. См. также: Ильф И. А. Петров Е. П. // Русские советские писатели. Прозаики. Биобиблиографический указатель. Л.: Государственная публичная библиотека им. М.Е. Салтыкова-Щедрина, 1964. Т.2. С. 227, 238. .

Конечно, эффектный сюжет – прерванная литературным дебютом надзирательская служба – выдуман Катаевым-старшим. Но есть и реальная основа.

Катаев-младший вполне мог бы начать поиски работы с милиции. Это логично. В Центророзыске знакомые уже имелись, туда стоило обратиться. Не исключено, что по знакомству предложили ему какую-нибудь должность в смежном ведомстве: хотя бы минимальное жалованье получал бы на время проверки. Возможно, надеялся, что она сведется к формальности. Но в Москве такое оказалось невозможным. Это старший брат и учитывал изначально.

План второй главы книги «Мой друг Ильф» подтверждает сказанное выше. Там сказано о встрече с братом и совместной деятельности в первый день: «Мы выходим в город. Валя водит меня по редакциям. Я вспоминаю, что когда-то он тоже водил меня по редакциям. «Женька, пойдем в редакцию!» Я ревел. Он водил меня потому, что ему одному было идти страшно».

Судя по упомянутому плану главы, поиски работы для бывшего сыщика начались, как только он приехал в Москву. Отмечено, что именно с первого днябратья ходили по журнальным редакциям, причем тогда младший познакомился с известным писателем Е. Д. Зозулей, а также с журналистом и драматургом М. С. Рабиновичем.

Катаеву-младшему не пришлось служить чуть ли не полгода бутырским надзирателем. Если вообще начинал: до сих пор не обнаружены документальные свидетельства его службы в московской тюрьме.

Другой вопрос – зачем Катаеву-старшему понадобилась история о надзирательской службе младшего. Ответ контекстом подсказан.

Катаев-старший был внимательным читателем. Со всеми подробностями биографическую легенду брата помнил. Ту самую, что младший начал формировать на исходе 1930-х годов – в планах книги об Ильфе. Пусть не закончил, так ведь рукописи Вулис опубликовал, соответственно, история о намерении «переводиться» оказалась широко известной. Однако эта сюжетная линия не завершена. Не сказано, удалось ли Петрову реализовать намерение «переводиться». Значит, рано или поздно биографы принялись бы выяснять, почему он не попал в МУР, если собрался, и куда дел привезенное из Одессы личное оружие.

Вот старший брат и завершил сюжет. Причем так, чтоб любые толкования стали уместными. Сыщицкой ли вакансии не нашлось тогда в Москве («безработица»!), слишком ли долгим испытательный срок оказался, все равно, не утерпел младший, гонорарами соблазнился. Ну а «казенный наган» туда сдал, куда собирался «переводиться», но был отправлен на тюремную службу – «в Московское управление уголовного розыска».

Получается, что сдал тот самый револьвер, с которым приехал в столицу. Все совпало.

Разумеется, до первой же проверки совпало. Но в советскую эпоху проверять никому бы не позволили, тем паче – опубликовать результаты. Катаев-старший идеально достроил биографическую легенду брата.