Илья Ильф - Двенадцать стульев [litres, Полная версия романа]

Служить начал вдали от передовой. Но формально 64-я артиллерийская бригада относилась к «действующей армии».

Катаев не случайно попал в эту бригаду. Помогло еще довоенное знакомство с командующим – генерал-майором К. Г. Алексинским, о чем будущий писатель позже рассказывал не раз.

Если точнее, знакомство с дочерью Алексинского помогло. Катаев считался, как тогда говорили, ее поклонником, бывал в генеральском доме. Только в женихи еще не годился. Хоть и литератор, а по сути – великовозрастный гимназист-недоучка.

Разумеется, Алексинский одобрил инициативу – вступить в службу. Использовал генеральские связи. Особых нарушений тут не было, ведь его протеже не уклонялся от мобилизации, наоборот, отправлялся служить в «действующую армию».

Служба начиналась традиционно. 5 января 1916 года в расположении 1-й батареи 64-й артиллерийской бригады вольноопределяющийся Катаев «приведен к присяге».

Война была не похожей на прежние. Пулеметы, заграждения из колючей проволоки, дирижабли, аэропланы. И уже готовились к наступлению первые танки. Появилось и принципиально новое оружие: под Минском противник применил отравляющие газы, ждали новую атаку на других участках. С 15 января в бригаде обучали солдат и офицеров пользоваться недавно изобретенными противогазами [15]   См. РГВИА. Ф. 3740. Оп. 1. Д. 70. Л. 393 .

Бывший гимназист быстро освоился на военной службе. Даже литературную деятельность продолжал. В феврале командир 1 батареи подал рапорт по инстанции – ходатайствовал об издании за казенный счет книги стихов и прозы вольноопределяющегося Катаева [16]  См. Киянская О.И., Фельдман Д.М. К вопросу о военной службе В.П. Катаева. .

Сведений о таком издании нет. Похоже, идею не удалось реализовать. Бригаду часто перебрасывали на разные участки фронта, и командованию, надо полагать, было не до литературы. Но в периодике Катаев печатался. Очерки и рассказы, присланные из действующей армии, были особенно востребованы в редакциях газет и журналов. Включая и столичные. Известность росла.

27 июня вольноопределяющийся Катаев переведен во 2-ю батарею той же бригады. Получил новую должность, а 31 октября и чин младшего фейерверкера.

В общеармейской иерархии – младший унтер-офицер. На погонах две поперечные нашивки – басоны, или, как их называли в армейском обиходе, лычки.

Генеральское покровительство тут уже ни при чем. Если унтерские лычки получил, значит, как тогда говорили, служил исправно.

Много позже Катаев рассказывал, что был награжден в период артиллерийской службы – получил два георгиевских креста. Так в армейском обиходе называли установленную для «нижних чинов» боевую награду. Прежнее официальное именование – «знак Военного ордена».

Это была исключительно офицерская награда. Получали ее толькоучаствовавшие в боях.

«Нижним чинам» ордена не полагались. Однако весьма почетной наградой был и «знак Военного ордена» – «солдатский георгий».

Чтобы получить такую награду, мало было начальственного представления. Требовалось еще и документально подтвержденное согласие всех солдат подразделения – батареи либо роты и т. п.

Рассказывал Катаев также, что на фронте контужен и отравлен газами. Однако эти рассказы не подтверждаются документально. Нет подобного рода сведений в соответствующей графе послужного списка вольноопределяющегося-артиллериста: «Бытность в походах и делах против неприятеля, с объяснением, где именно, с какого по какое время; оказанные отличия и полученные в сражениях раны или контузии…»

На все перечисленные вопросы там дан ответ штабным офицером бригады. Один и вполне определенный – «не был».

Кстати, отсюда не следует, что Катаев все попросту выдумал. Бригада, где он служил, находилась порою в районах боевых действий, ее обстреливала артиллерия противника, но, по меркам 1916 года, такое не считалось непосредственным участием в боях. Допустимо, что вольноопределяющийся получал весьма опасные задания, например, восстановление прерванной телефонной связи под неприятельским огнем, был дважды представлен к награде, а представление затерялось в штабах, когда менялась дислокация войсковой части. Не исключено, что о контузии он не доложил начальству, до полевого лазарета не дошел, времени не хватило, вот и записи в документах нет. Отравление же газами вообще не предусматривалось довоенного образца документацией.

Многое допустить можно, только еще раз подчеркнем: нет документальных подтверждений. Не исключено, что найдутся где-нибудь.