Ирма Грушевицкая - Вызов (дилогия)

— Тоже мне, Роулинг, — захихикала я, скривив в зеркале рожицу.

Вернувшись в комнату, я принялась будить Эбби. Моё солнышко открыло глазки и улыбнулось.

— Доброе утро, сокровище моё, — я поцеловала её. — Пора вставать.

— Де Мак? — последовал традиционный утренний вопрос.

— Макс уехал на рыбалку, а мы с тобой сейчас умоемся, оденемся и пойдём к тёте Ким.

— Мак пидёт?

Похоже, Эбби совершенно не улыбалось провести день без брата.

— Придёт, солнышко, придёт. Рыбки наловит и придёт. Ты же любишь рыбку?

— Неть, — замотала она головой. — Я убью ябоськи. Мак дасть ябоськи?

— Конечно, даст. Даже не сомневайся.

Подхватив на руки "убительницу" яблок, я понесла её в ванную.

Около восьми часов мы стояли на крыльце Ким. Эбби убежала в дом, на прощание обслюнявив мою щёку. Ким же заключила меня в дружеские объятия и дрожащим голосом залепетала какую-то ерунду про силу и веру. Её волнение выбило из меня все остатки и того, и другого.

— Господи, как же я боюсь!

В доказательство этих слов, я потихоньку начала оседать в её руках. Ким мгновенно преобразилась. Она посуровела, напряглась и энергично встряхнула меня за плечи.

— Прекрати немедленно! Ты талантливая, образованная, красивая и самая сексуальная в мире умница. Иди и порви этих Нельсонов.

— Мейсенов, — проблеяла я.

— Один фиг! — рявкнула Ким. — Иди и порви!

Я послушно начала спускаться с крыльца.

— И меньше чем на миллион не соглашайся! — полетело мне в спину.

— Не буду.

Сев в машину, я пристегнула ремень, включила зажигание и, помолившись про себя, нажала на педаль газа.

Я никогда не любила быстрой езды, а после гибели Майка и вовсе долго не могла сесть за руль. Я успокаивала себя мыслью, что заботами мужа мой старенький грузовик по безопасности и надёжности даст фору любому автомобилю президентского кортежа. Тем более с моей-то манерой вождения. Но авария, в которой погиб Майк, произошла не по его вине. Положив руку на сердце, и не по вине того несчастного, который умер ещё до того, как его грузовик подмял под себя наш внедорожник. Это был как раз тот случай, когда человек полагает, а Господь располагает. Только нужда как-то добираться на работу вынудила меня вновь взять в руки ключи от автомобиля.

Теперь же страха почти не осталось. Я ехала, открыв пассажирское окно. Утренний воздух охлаждал раскрасневшееся от переживаний лицо. Ветер трепал волосы, и я ещё раз похвалила себя, что не стала терять время на укладку.

Крутя ручку настройки радио, я искала что-нибудь под своё настроение. Через минуту, услышав знакомую мелодию группы "Волфлауэрс", я уже громко подпевала, отстукивая по рулю ритм. И если, стоя на крыльце Ким, я ещё в чём-то сомневалась, то в дороге, слушая любимую музыку, мне удалось окончательно убедить себя, что всё будет хорошо. У нас с Джеймсом обязательно всё получится.

Именно с таким настроением я подъехала к редакции газеты, занимающей верхний этаж офисного здания в центре Олимпии.

Припарковавшись на подземной стоянке, я позвонила Джеймсу. Он встретил меня у лифта. Мы по-деловому пожали друг другу руки. А потом рассмеялись и обнялись.

— Да уж, Лив, сегодня ты приготовилась покорять. — Он с улыбкой осмотрел меня с головы до пят. — И если бы не моя Никки…

Я знала, Джеймс очень любит свою жену. Её фотография в рамке стояла в центре его стола, и в день нашего знакомства я сразу обратила внимание на шикарную рыжеволосую женщину. Мы ни разу не встречались, но я знала всё, что происходит в их жизни. Недавно у ребят родился первенец, Маркус, и я собрала в подарок два мешка детских вещей, оставшихся от Макса и Эбби. Никки каждый раз непременно передавала мне привет через мужа, и я предупредила, что всегда буду рада ответить на любые вопросы относительно ребёнка.

В оставшиеся полчаса до встречи мы с Джеймсом всё ещё раз обсудили. Я попросила его, как человека сведущего, самому вести переговоры о финансовой стороне дела. Сама же я должна подключиться к беседе, когда разговор зайдёт непосредственно о творчестве и сроках.

Перед дверью переговорной Джеймс ещё раз ободряюще взглянул на меня:

— Готова?

Я кивнула и уверенным шагом вошла в комнату.

Яркое солнце, бившее через огромные панорамные окна, заливало переговорную жёлтым светом. Попадая внутрь, вы будто оказывались в расплавленном золоте.

Извинившись перед гостями, Джеймс ринулся закрывать жалюзи.

— Ой, оставьте, пожалуйста, хоть кусочек. Отсюда потрясающий вид на гавань.