Ирма Грушевицкая - Вызов (дилогия)

— Никогда не смей даже думать об этом, Оливия Митчелл, — сказал Дилан твёрдо. — Ты моя жена, и подобными заявлениями ставишь под сомнение наш брак. Я люблю тебя больше жизни, и именно поэтому я тебя заслуживаю. А теперь, — развернув к себе спиной, он лёгонько подтолкнул меня к двери, — шагом марш в душ. Позавтракаем, и будем собираться.

Когда через двадцать минут я снова спустилась на кухню, Дилан стоял возле плиты и следил за закипающим кофе.

На столе меня ждали тосты с сыром и банки с джемом. Перед глазами сразу же встала картина, как Эбби кормит Дилана яблочными цукатами, таская их прямо из банки маленькими пальчиками. Я вспомнила его улыбку, вспомнила, с какой нежностью он смотрел на дочь; как был в тот момент счастлив…

Нестерпимо захотелось дотронуться до него, и, подойдя к Дилану, я обняла его, щекой прижимаясь к широкой спине.

— Я люблю тебя.

Послышался тихий выдох, которым сопровождалась его улыбка. Дилан развернулся в моих объятиях и наградил лёгким поцелуем.

— И я люблю тебя, радость моя. Садись за стол. Кофе будет готов через минуту.

— Я знаю, как объяснить Максу причину внезапного отъезда. — Намазав тост толстым слоем апельсинового джема, Дилан протянул его мне. — Тебе могут предложить работу. Предложение хорошее, жаль будет его упускать. Но работа в Сиэтле, и придётся переехать.

— В принципе, неплохой вариант, — согласилась я.

— Кстати, здесь мы нисколько не покривим душой. В благотворительном фонде много работы. Мама счастлива будет видеть тебя в своей команде.

— Но я думала, Эллен руководит агентством?

— Агентством руководят менеджеры, Лив, — мягко пояснил Дилан. — Разумеется, решения, касающиеся общей политики, она оставляет за собой. Мама любит этот бизнес, но свободное время отдаёт фонду. Я был бы рад, если бы вы работали вместе. — Накрыв мою руку своей, Дилан проникновенно посмотрел мне в глаза: — Лив, милая, я никоим образом тебя не ограничиваю. Если захочешь заняться чем-то другим…

— Это лестное предложение. Мне бы очень хотелось быть полезной и Эллен, и всей вашей семье.

— Нашей, Лив, — поправил Дилан.

— Нашей, — согласилась я. — С радостью приму его, дорогой, но сначала…

Внезапно зазвонил телефон. Извинившись, я потянулась к висевшему на стене аппарату.

— Доброе утро. Я бы хоте поговорить с Оливией Энн Дэвис, — попросил незнакомый мужской голос.

— Я слушаю.

— Скажите, что стало истинной причиной вашего брака с Диланом Митчеллом?

Краска схлынула с моего лица.

Дилан резко встал, но я уже шарахнула трубкой по стене. Пластмасса протестующе скрипнула.

— Что случилось?

Я смогла выдавить одно слово:

— Началось.

Весь следующий час я металась по дому, собирая вещи. Телефон трезвонил не переставая, пока Дилан не выдернул вилку из розетки.

— Они позвонили домой. Домой! — причитала я. — Не пройдёт и часа, как журналисты будут стоять под моей дверью.

— Именно поэтому я вынужден тебя поторопить, любовь моя. Возьми самое необходимое. Об остальном позаботимся позже.

Я запихивала детские вещи во все попадающиеся под руку сумки, не забыв о любимых игрушках Эбби и школьных принадлежностях Макса. В своей спальне я провела от силы минут пять, планомерно выгружая вещи из гардероба на кровать, но взяла лишь джинсы, два свитера и пару кроссовок.

Это было похоже на бегство.

Сложив в сумку документы, я обвела глазами гостиную и устало опустилась на диван. Стало понятно, что чувствует капитан тонущего корабля. Да, он покидает его последним, но от этого ведь легче не становится? И пусть он знает, что будут ещё корабли — и больше, и лучше, и надёжнее, — но этот, маленький, скромный, первый, навсегда останется в его сердце.

Это был мой корабль. Я строила его с Майком. На этой палубе сделали первые шаги Макс и Эбби. Укромные уголки его трюма видели мои слёзы и отчаяние. И его паруса снова наполнились надеждой, когда однажды сюда вошёл Дилан Митчелл. Вошёл, чтобы навсегда забрать меня к себе на борт.

Он стоял в дверях, не решаясь войти в гостиную. Его силуэт был расплывчат, и только тогда я поняла, что плачу.

— Нам пора, родная.

— Да, пора.

В коридоре я выключила свет, погрузив дом в темноту. Сердце сжалось от щемящего чувства тоски. Я часто-часто заморгала и, прежде чем закрыть за собой дверь, прошептала:

— Прощай, дом. Прощай, Майки.

Завидев нас в окно, Макс выскочил на крыльцо и энергично замахал обеими руками.