Ирма Грушевицкая - Вызов (дилогия)

Я рассказала и о сегодняшнем разговоре по пути в Толедо — о том, что чувствует Дилан, и о страхах, что терзают меня. Когда я закончила, то пошла к своему заветному шкафчику и достала пачку "Мальборо". Ким открыла холодильник и взяла банку пива из запасов Марти Вуда. Шумно вскрыв её, она припала к горлышку. Я во все глаза смотрела, как она, почти не отрываясь, вливает в себя холодный пенный напиток.

Закончив с ним и поставив пустую банку на стол, Ким задержала воздух, безуспешно пытаясь справиться с отрыжкой, и сразу принялась задавать вопросы.

— Как ты объяснишь, что посторонний мужчина собирается удочерить твоего ребёнка? Ведь запрос об этом придёт в нашу мэрию.

— Дилан не посторонний, — ответила я.

Ким не удалось скрыть сарказм:

— Вот как?! И кто же он, позволь узнать? Ну, кроме, для нас с тобой очевидного.

— Мой муж.

Подруга замерла. Потом закрыла глаза и помотала головой.

— Кто, прости?

— Мы поженились на рождество в Олимпии.

Я сама подивилась, как спокойно мне удалось это сказать. Разумеется, когда-нибудь я должна была это сделать. Однако, не предполагала, что "когда-нибудь" случится так скоро.

Вцепившись рукой в своё горло, Ким в неверии таращилась на меня.

— Кто ты и что ты сделала с моей подругой?

— Это была гражданская церемония. Ничего лишнего. Тем не менее, юридически мы муж и жена. Никто не задаст вопрос, почему мой муж хочет удочерить мою дочь.

— Никто не задаст вопрос? Лив, ты что, забыла, где живёшь? — Ким смотрела на меня как на умалишённую. — Здесь всегда задают вопросы. Я сегодня весь день отбивалась от звонков: все хотели узнать, когда это ты успела поменять машину. А потом позвонила Бриттани Бишоп. Её Молли Сью видела тебя в компании какого-то мужчины. А где работает Бриттани, ты помнишь?

— В мэрии юрисконсультом, — послушно ответила я, уже понимая, к чему она клонит.

— Умница, — кивнула Ким. — Это Лонгвью, детка. Задавать вопросы здесь любимое занятие.

— Дилан хочет, чтобы мы переехали в Сиэтл.

Это была правда. С одной лишь оговоркой, что, когда мы обсуждали это, предполагалось, что он хочет быть поближе к дочери. Теперь всё изменилось, но вероятность того, что мы сразу станем жить вместе, пока вырисовывалась слабо.

— Дилан хочет, — хмыкнула Ким. — Дилан захотел удочерить Эбби — ты согласилась. Ему для этого понадобилось жениться на тебе — ты и не подумала возразить. Теперь он хочет перевести вас в Сиэтл.

Ким встала из-за стола и, подойдя ко мне, взяла за руки.

— Ливи, а чего хочешь ты?

Моя добрая, милая, светлая Ким! Она смотрела с таким участием, с такой любовью во взгляде. Ей действительно было так же больно, как и мне.

Я смотрела на подругу и чувствовала, как влага скапливается в уголках глаз.

— Я хочу его. Я очень сильно хочу всего этого.

Не выдержав, я закрыла лицо руками и заплакала.

Ким тут же обняла меня и принялась утешать.

— Ну чего ты, дурочка?

— Я люблю его, — всхлипывала я. — Ты не представляешь, как сильно я его люблю! И как же мне тяжело всякий раз его отпускать.

Ким гладила меня по голове, не пытаясь прервать монолог. И я была очень ей за то благодарна. Глядя сквозь пелену слёз в её родные тёмные глаза, тоже наполненные слезами, я продолжала изливать ей душу.

— Прости меня за то, что сейчас скажу, но, Кими, я и не думала, что любовь бывает такой. Вот он ушёл, и я… я дышу одним лёгким, понимаешь? Мне так жаль, так жаль, что я совсем не так любила Майка. Мне так жаль…

Я всё повторяла и повторяла это, прижимаясь к подруге, и продолжая плакать. Дыхание прерывалось, переходя в истеричные всхлипы, и, в конце концов, у меня началась икота. Ким осторожно посадила меня на стул. Потом потянулась к холодильнику, отцепила от связки ещё одну банку пива, открыла и протянула мне:

— Пей.

Я взяла её трясущимися руками и начала делать судорожные глотки. Через некоторое время с рыданиями удалось справиться, и я смогла спокойно вздохнуть.

Высморкавшись в комок мокрых салфеток, валявшихся на столе, я вытерла глаза и виновато посмотрела на Ким.

— Прости за истерику.

— Лучше истерика, чем твоё спокойное "мы поженились неделю назад". Гражданская церемония, ничего лишнего! А насчёт того, что ты мало любила Майкла…

Ким снова открыла холодильник и взяла ещё одну банку пива. Теперь уже для себя.

— Ты и сама не веришь в то, что говоришь. Я как-то прочитала, что для счастливой семейной жизни муж и жена не должны становиться друг для друга родными. Ну, в том смысле, что они не должны быть близкими родственниками. Муж всегда должен быть немного чужой. Понимаешь?