Ирма Грушевицкая - Лабиринт

— Ты говоришь чушь! Человек не может так жить. Я ушам своим не верю, что слышу это от тебя. Это эгоистично и попахивает гордыней. Если ты искренна и веришь в свои слова, то, в таком случае, что ты здесь делаешь, Мэрилин?

Мэри так не казалось, но на всякий случай она извинилась перед пожилой женщиной и больше они об этом не заговаривали. Тем не менее решение было принято, и ей довольно легко с ним жилось.

Дорога от дома Мэри в Роджерс-парке до района Петли, где располагалось здание «Тринко», занимала почти два часа. Через месяц, устав убивать время в пробках, Мэри сняла квартиру в Маленькой Италии, примыкающей к Петле с запада.

Это была небольшая студия со встроенными шкафами и минимумом мебели. Не весть что, конечно, но за подобную плату на большее Мэри не рассчитывала. Ее устраивало все, в том числе и район — чистый, спокойный, с уютными семейными ресторанами и маленькими магазинчиками. В одном из них, ближайшем к ее дому, она и познакомилась с Элис.

Ее семья владела бакалейной лавкой с конца тридцатых годов прошлого века. Об этом Мэри узнала в свой первый визит в магазин, вход в который соседствовал с домом. Рекламные вывески и газетные объявления, вставленные в выцветшие от времени рамки, украшали деревянные стены и представляли настоящую историческую ценность. Это было семейное предприятие с собственной кулинарией, приправленной характерными итальянскими специями. Базилик, томатный соус и свежеиспеченная чиабатта — эти запахи влекли к себе подобно афродизиаку. Мэри всерьез опасалась за свой вес, потому что семья Манфреди как-то сразу негласно взяла ее под свою опеку и, зайдя в магазин за пиццей, девушка редко уходила без пакетов с ужином, собственноручно приготовленным для нее миссис Манфреди.

В первый раз Мэри жутко сконфузилась. Это было на втором месяце ее жизни на Лумис-стрит. Обычно она не ужинала, но в этот день обед не вписался в ее плотный график и его пришлось пропустить. К девяти вечера Мэри просто умирала от голода.

Она положила на кассу коробку с замороженной лазаньей, однако, стоящая за прилавком симпатичная брюнетка не торопилась ее обслуживать.

— Привет. Ты из квартиры пять си?

— Да. Добрый вечер.

— Я — Элис. Ронан сказал моей маме, что ты живешь одна. Вот, держи. Контейнер потом принесешь.

Мэри опешила, с удивлением уставившись на неожиданно оказавшийся перед ней бумажный пакет, который девушка достала из-под прилавка. Коробка с лазаньей так же быстро под ним исчезла.

— Простите, но, боюсь, я не знаю никого по имени Ронан.

— Вообще-то, это твой домовладелец.

— А-аа, мистер Лири! — Мэри сразу вспомнила большого улыбчивого ирландца, что передал ей ключи от квартиры. — Простите, но я не знаю, где он живет. Мы встречались в его конторе на первом этаже, но не думаю, что так поздно…

Ее прервал переливчатый смех.

— Сразу видно, что ты здесь недавно. Лири живет там же, в задней комнате. Мы зовем его «Он-лайн». Он всегда в «сети», понимаешь? — Девушка показала в воздухе выразительные кавычки. — Все видит и все знает. Поэтому и ограблений у нас не было уже как лет двадцать. Бейсбольная бита Ронана Лири знаменита далеко за пределами Гаррисон стрит. Это тебе от моей мамы. — Она кивком указала на пакет, откуда доносился аромат чего-то очень вкусного и наверняка очень калорийного. — Фрикадельки с ее фирменным соусом. Мама говорит, ты очень худая.

— Спасибо. — Мэри покраснела от смущения. — Сколько я должна?

— Нисколько. Это подарок.

— Простите, но…

— «Простите, но» — твое слова паразит, да? — перебила ее девушка. — И перестань выкать. Я всего на два года тебя старше.

— Откуда вы знаете сколько мне лет?

— Оттуда же, откуда моя мать знает, что тебя зовут Мэрилин и ты живешь одна.

— Пожалуйста, просто Мэри.

— Кстати, почему не Мэрилин? Тебе идет.

— Мэри — не так вычурно.

— Родители назвали тебя в честь Мэрилин Монро?

— Нет. В честь бабушки.

— А-аа. Дань традиции. Что ж, тебе не повезло, милая. Здесь тоже есть традиция все обо всех знать. Как в фильмах Скорсезе.

— Именно поэтому мне следует заплатить.

Ее новая знакомая по-доброму улыбнулась.

— Вообще-то, именно поэтому я сказала маме, что передам пакет сама. Она бы обиделась, предложи ты ей деньги. Бери. Мам расстраивать нельзя.

Так началась ее дружба с семьей Манфреди. У Элис было три брата — Эдуардо, Николас и Паоло. Старшему из них, Эдуардо, Эдди, в прошлом году исполнилось двадцать восемь. Он был сержантом постовой службы, приписанной к участку на Полок-стрит. Как позже узнала Мэри, Эдди хорошо знал Пита Блэйка.