Виктор Колюжняк - Эль Пунто

Дежурный, которому тоже требовалось никого не выпускать, сидел у себя за конторкой и играл в «злых птичек». Натренированная за долгое время меткость позволяла ему каждый уровень вышибать на три звезды. К сожалению для самого дежурного, на погонах у него звёзды отсутствовали в принципе.

К трём часам ночи все угомонились. Только в угловой камере раздавался шорох. Там сидели две маленькие девочки, лет семи-восьми, дожидаясь, пока утром их заберут органы опеки.

Дрожащих и голодных девочек привёл вечером с вокзала старшина. Они выглядели чисто и ухоженно, но почему-то в мороз расхаживали в тоненьких платьицах на голое тело и сандалиях. Старшина подумал, что они потерялись и где-то здесь родители, но девочки отпирались. Мол, родителей у них нет. Однако ничего больше сообщить не могли – где живут, с кем приехали, почему в таком виде… Только имена назвали: Хуана и Мария. Разговаривали на русском чисто, так что старшина решил – насмотрелись сериалов всяких, вот и выдумывают. Боятся, что им втык от родителей будет. Ну да ладно, кто надо приедет и разберётся, а пока в камере переночуют.

Накормив девочек и напоив горячим чаем, старшина выдал им одеяла и ушёл домой, наказав дежурному никого к ним не подсаживать.

Сейчас девочки лежали на нарах, прижавшись друг к другу, и разговаривали шёпотом.

– Бежать не надо, нас опять поймают, – говорила Хуана. – Лучше оставаться в приюте, там нас могут удочерить.

– Больно, – отзывалась Мария. – Очень больно.

– Это пройдёт. Потом пройдёт, когда мы привыкнем тут. Главное – не потерять друг друга. Мы вырастем и станем ещё сильнее. А потом начнём обустраиваться. А силы… они могут и вернуться. Или мы заставим их. Или придумаем что-то другое.

– Застряли тут. Навсегда.

– Не верю, что навсегда. – Хуана пододвинулась к сестре ещё ближе, так что локоть Марии упирался ей в бок. – Вдруг он одумается и вернёт нас. Или мы сами вернёмся. Ты главное помни – не потерять друг друга. Пока мы вместе, мы сильные. Мы справимся. Мы будем.

Постепенно шорох стих. Девочки уснули. Их сновидения были девственно чистыми, как лист бумаги, на котором ещё предстояло многое написать.

Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сбросить остатки сна. Он покидал меня по чуть-чуть, рассыпаясь на осколки. Скорее всего, я его скоро забуду. Быть может, общий смысл останется, но детали точно выветрятся.

И мне абсолютно не хотелось бежать к компьютеру и скорее их записывать. Что я испытывала, так это немного радости вперемешку с грустью. Надеялась, что у девочек всё сложится хорошо, потому что они действительно начинают всё с чистого листа. У них есть свобода, которую они так хотели, но больше ничего.

Немного даже грустно, что сама я пока не сумела освободиться от Эль Пунто. По крайней мере, от его копии, построенной в реальности. Хосонов и Мирошниченко куда-то пропали, а сам участок забрал банк за долги – их оказалось немало. И теперь представитель банка едва ли не ежедневно справлялся, когда же я наконец-то смогу приехать и высказать своё экспертное мнение – обустраивать это коммуникациями, построить на том месте тематический парк, сделать гостиницу или же найти какой-то иной вариант.

Я ссылалась на пошатнувшееся здоровье и отправляла их к Борису Аркадьевичу. Когда-то, наверное, всё же придётся с ними поговорить, а может, и съездить посмотреть на Эль Пунто, но это уже как-нибудь потом. Точно не в этом месяце.

В ванной я около минуты смотрела на лоб, прежде чем согнать волосы в чёлку и закрыть его. Они уже почти отрасли настолько, чтобы полностью прикрывать шрам в том месте, где коснулась рука бога. Счастье ещё, что никто не видит, кроме меня самой. С радостью бы отказалась от этой «награды», пусть даже она и позволяет видеть ритуалы, складывающиеся вокруг.

С перьями на спине проблем меньше. Их я и сама видела редко. Они не чесались и не топорщились из-под одежды. Зато как будто позволяли летать между проблем и людей, не беря на себя лишнее и не давая никому сесть мне на шею.

Жаль, конечно, что пока ни один из ангелов не являлся, чтобы назвать меня сестрой. Но я верила, что всё впереди.

На календаре ведь ещё только март.

Жене Екатерине, которая стойко перенесла процесс написания романа и подсказала много интересных деталей, сама того не подозревая.

Александре – благодаря её энергии, энтузиазму и организаторским талантам эта книга появилась на свет много раньше (и много лучше), чем могла.