Александр Семёнов - Опус номер девять ля мажор. Часть 2. Жизнь как музыка и танец

Не успел Рома сбежать по лестнице, как его телефон просигналил о сообщении. Оно было от Лиды и не содержало ничего нового:

Otvet’ 4to-nibud’, 4to tebe stoit…

Но Рома остановился на площадке возле почтовых ящиков. С первого дня, когда он ждал Ксению в метро, и до сих пор Лида не звонила ему, но сообщения присылала довольно часто и всякий раз поражала интуицией, напоминая о себе лишь когда он был один или, по крайней мере, никому из окружающих не было до него дела. Вот и теперь: ни минутой раньше, когда он ещё не ушёл из гостей, и ни минутой позже, когда он уже выскочил бы в темень и дождь. Как она угадала?

Читая сообщения Лиды, он испытывал лёгкое подобие тщеславия, но тут же напоминал себе, что это плохое чувство, и всё стирал. Рассказал о ней и о стычке на дискотеке в «Лесном» – под большим секретом – только Марине, с которой всё детство непрестанно дрался, но в последние года два стал очень дружен. «Да, Ксюха может, – задумчиво протянула сестра, – есть у неё что-то серьёзное в глазах…» И однажды в разговоре с Ксенией, вспоминая медленный танец, Рома едва коснулся Лиды. Ксения сказала, что совершенно не запомнила её лицо: наверное, от испуга. Встретит на улице – пройдёт мимо. Другое дело – спина: вот её легко узнает из миллиона самых разных спин. И ни намёка на ревность, ни малейшего беспокойства в голосе. А Рома, честно говоря, хотел бы беспокойства…

«А ведь Ксюха могла бы мне звонить», – вдруг отчётливо понял Рома. Но она позвонила только один раз, и то по конкретному поводу: пригласить на день рождения. А просто так, оттого что хочется поговорить, услышать голос – никогда. Только он ей звонил. И, начиная с прошлого воскресенья, прислал уже три десятка сообщений – в среднем по два в день, – на которые она далеко не всегда отвечала. И сегодня была ему не рада. И так смеялась над его ошибкой… Наверное, до сих пор не успокоилась вместе со своей Олей. Да он ей просто до лампочки!

Рома хотел думать, что они смеются, но чувствовал, что это не так. Они наверняка обсуждают какие-то важные вопросы, в которые не хотят его посвящать. И никогда не захотят. Это, на самом деле, было куда обиднее смеха.

А где-то есть девушка, которая ждёт любой вести от него. Как он мог столько времени ей не отвечать?…

И Рома, прежде чем выйти на улицу, отправил ей одно-единственное слово:

Привет!

Лида ответила очень быстро:

Ti doma? Ya o4en’ rada!!!

Сидя в маршрутке, он написал, что пока не дома, но скоро будет. В ответном сообщении Лида просила его позвонить на домашний номер, как вернётся. Рома мгновенно выучил номер наизусть и всю дорогу вспоминал: субботний вечер в «Лесном», полумрак танцевального зала, теснота, скромная цветомузыка, всего-то по два красных, зелёных и синих огня – и, вспыхивая, они рисуют над головами номер, от первой цифры к середине растущий, а затем идущий на спад… Вот Лида рядом с ним, её руки на плечах, лёгкие волосы касаются лица; губы, где-то совсем близко, сквозь звуки медленного танца, шепчут те же самые цифры… Вот он отвлёкся на минуту, а когда снова обернулся в зал, Лиды там уже нет, а цифры остались – следами босых ног на полу…

Дома у него все были в сборе, и подобраться к телефону оказалось не так легко. Его плотно заняла самая старшая сестра Ира, забравшая радиотрубку в девичью комнату. Марина, чтобы ей не мешать и самой не отвлекаться, рисовала карандашом в альбоме, сидя на кухне за обеденным столом.

– Овалы? – спросил Рома, угадав по движению руки.

– Они самые, трижды долбанные, – ответила сестра. – Никто не умеет их рисовать, а я хуже всех. Как бы из-за них не отчислили…

– Не отчислят, – сказала вошедшая на кухню мама, вынула из холодильника и поставила на плиту сковородку с макаронами по-флотски.

– Мам, спасибо, я не хочу, – отказался Рома.

– Уже где-то накормили? Ладно, моё дело предложить.

Не хочешь, так убери обратно.

– Хорошо, – ответил Рома, но, когда мама ушла к себе, всё-таки решил, что ужин не помешает, и зажёг под сковородкой маленький огонь. На соседнюю конфорку поставил чайник…

– Что с тобой, Ромео? – подняв голову от альбома, спросила сестра. – На тебе, как бы, лица нет. У Ксюхи был? Поругались?

– Не совсем у неё. Хотел зайти, а она была у Ольги.

– И ты зашёл к Ольге и оказался некстати. У них были свои секреты, да? А меня Димон угощал японской кухней, – сказала Марина. – В первый раз попробовала. Вкусно, необычно так… Научилась держать палочки. До сих пор при слове «ролл» представляла только самбу… и рок-н-ролл… – добавила она и, прикрывшись ладонью, зевнула.