Эмманюэль Пиротт - De Profundis

Они покатили по старой, в рытвинах дороге через холмистые луга, миновали лиственный лесок и выехали к первым домам хутора на пригорке. Роксанна чувствовала, как сжимается вокруг нее природа, словно тиски. Красавчик Джеки говорил без умолку, хоть прежде красноречием не отличался. Он рассказывал Роксанне о людях, которых она совершенно не помнила и знать не хотела: тот умер, этот подался в город, еще один женился; у имяреков трое детей, ну как же, имяреки, ты знаешь, они жили в Пайе [17] Пай ( валлон .: Пайе) – деревушка в провинции Льеж (Бельгия). , на улице Тьер; а у таких-то пятеро, тот старый хрыч болеет Альцгеймером, а эта старая перечница еще огурцом; все под Богом ходим, благодари Небеса, если еще в силах… Роксанна перебила его. Они хоть имеют представление о том, что происходит в мире? О да! Представление-то они имеют: банда грабителей наведалась на хутор. Они украли съестные припасы, лошадей и трех человек убили. После этого-то окрестные жители и решили перекрыть одну дорогу и охранять другую. Но Эбола – нет, чего нет, того нет. Ни одного случая. Пять человек умерли от нее в Авланже, двое в Оссони; но у них – никто.

Солнце садилось. Его, конечно, не было видно, но чувствовалось, что оно клонится к закату: свет стал теплее, жара тяжелее. Уже давно жара усиливалась с наступлением вечера. Слева от дороги, на спуске к броду, по-прежнему стоял деревянный домик с белыми ставнями; похоже, в нем жили. Они пересекли ручей вброд, и фермер дал своей лошади напиться. Стелла, ничего не сказав, вдруг разулась и спрыгнула с телеги. Она тоненько вскрикнула, ступив ногами в ледяную воду. Покружилась, уставившись на волны, вихрившиеся вокруг ее лодыжек. Лошадь напилась, но Роксанна была не в силах прервать детскую игру и мечты ребенка. Стеллу вернул к действительности чей-то голос. Немолодой мужчина приветствовал Джеки с порога. Он посмотрел на Роксанну и Стеллу недоверчиво, но без враждебности, и махнул им рукой.

– Это Марк Грендорж, – сказал Джеки, – мужик из Льежа, поселился здесь десять лет назад, в октябре. У него тут что-то типа гостиницы. Но теперь туристов больше нет…

Джеки улыбается Роксанне. Он явно очень рад ее видеть. Ей это совершенно непонятно, она ведь никогда в прошлом не изъявляла к парню дружбы и даже особого интереса. Он разве что годился для компании, чтобы развеять скуку. И когда они бродили вместе по лесам и полям, она говорила с Джеки сурово и посмеивалась над ним. А теперь он идет рядом с телегой и лучится чем-то похожим на чистую радость детства. Роксанне же совсем невесело трястись на старой проселочной дороге в этой деревне, райском, конечно, местечке для походников и туристов, приезжавших сюда когда-то, но сегодня она в сгущающихся сумерках кажется ей могилой.

Прежние путешествия с отцом не подготовили Стеллу к такому, к этому сказочному декору, вышедшему прямиком из далекого прошлого. Особенно этот маленький домик из темного дерева с белыми ставнями, притаившийся на обочине дороги в тени деревьев, – в нем могла бы жить Ослиная Шкура со своим драгоценным ларчиком. Это любимая сказка Стеллы. Отец читал ей ее на ночь с четырех лет. Стелла требовала ее каждый вечер, без исключения. Когда он хотел почитать что-то другое, она зажмуривалась и забивалась под одеяло. И он открывал потрепанный томик и начинал читать усталым голосом. Стелла не вполне улавливала эту усталость, слишком велико было удовольствие вновь слышать слова, одни и те же, в том же ритме, в том же порядке, текущие к тому же исходу, незыблемому и совершенному. Иногда отец уезжал или уходил вечерами; няни не умели читать по-французски, и Стелла одна смотрела картинки, а позже читала себе вслух. Она также взяла привычку рассказывать «Ослиную шкуру» телом, жестами, выражениями лица. Однажды она подобрала музыку и показала этот спектакль отцу, и вид у него после этого был странный; Стелла не могла бы сказать, рад он или опечален.

Девочка представляет себе деревянный домишко в ночи, два окна, освещенные огоньками свечей. Ослиная Шкура садится перед зеркалом, снимает шкуру и по взмаху волшебной палочки оказывается одетой в платье цвета луны или другое, цвета солнца, еще более роскошное. И никто здесь не знает, что в этой лачуге прячется королевская дочь, потому что днем она делает черную работу на ферме Джеки, и ею помыкает его ужасный отец. Может быть, он даже плюется змеями и жабами, как в старом фильме, который показал ей Александр незадолго до смерти.