Денис Блажиевич - Новогодний роман [СИ]

— Мешки смотрите, не намыльте. Надежда, без мешков расчета не давать. Накрепко запомни.

— Запомнила, учитель.

— Хорошо. А то им только дай волю. — снова перевел Ягуар Петрович взор на Запеканкина и тут же отвел глаза. — Из собственных штанов и мыслей выдернут. Не заметишь. Повторяйте теперь за мной. Не филоньте.

Ягуар Петрович отбросил степенность и домовитость, застыв в иррациональном провидческом экстазе. Да чего ж много самых разных качеств умещалось на такой не большой территории. Уму непостижимо. Просто не человек, а подземный переход какой-то!

— Из праха рожденные в прах уйдем.

— Из праха рожденные, в прах уйдем.

— Все что имеем лишь путь.

— Имеем лишь путь.

— Не в наказанье и не на благо лишь волей Наивысшего предназначенный.

— … Предназначенный — повторяла влюбленно Надежда из кузова. Крепчал Ягуар Петрович. Небо собой застилал.

— Он великий и непогрешимый дал направление и пробил дороги.

— Дал… и пробил…

— Наделил разумом и чувствами. Вырвал из животного естества. Он грозен и великодушен. Он сама истина. Сама сущность. — Ягуар Петрович мало что не кричал. Волнами от него расходилась подавляющая энергия. Завороженные Сергуня и Запеканкин, не отрываясь, смотрели на него и повторяли, повторяли.

— Сама жизнь. Но идти нам.

— Но идти нам.

— Нам идти!

— Нам идти!

— Во веки веков. Аминь.

— Аминь. — выдохнули разом Сергуня и Запеканкин, и Надежда. Выдохнули и ослабли, изрядно потрепанные волей.

— Хорошо. — сказал Ягуар Петрович. У его рта вновь появилось, исчезнувшее было во время странной и непонятной молитвы волокнистое облачко.

— Надеюсь на тебя, сестра. — Ягуар Петрович посмотрел на Сергуню. — В тебе сила веками проверенная есть. Я вижу.

Просто так он это брякнул или действительно что-то увидел, объяснить было некому. Ягуар Петрович уехал. Петр пытался выяснить у Сергуни.

— О чем это он? Какая такая сила?

— Не знаю, Петя. — ответила Сергуня и добавила твердо, необсуждаемо.

— Пойдемте, Петя. Нам пора.

Повинуясь, Петр пошел за ней, так ничего и не поняв. Их выгрузили там, где от двухполосной неземной гладкости «олимпийки» уходила к полукружью мозаичной многоэтажки дорога, неважно прикрытая асфальтом грубого помола. Запеканкин для удобства обхватил мешки руками и прижал их к бордовому кафтану со средневековым ласковым на ощупь орнаментом. Экипировку для столь многочисленного священного воинства собирали по всему городу. Траченое молью одеяние для Запеканкина Ягуар Петрович выцарапал в гардеробной кунсткамере облтеатра. Некогда оно символизировало неправедную роскошь боярина-предателя в народно-патриотических пьесах. Иудушку с квашенным капустным листом в рыжей бороде, хищным носом и высокой, как печная труба, шапкой. Теперь кафтан условно должен был сойти за наряд Деда Мороза. Такая планида была у этого кафтана. Такой мактуб. Сергуня шагала быстро. Запеканкин с трудом, но поспевал за ней. На ходу они перебрасывались словами.

— А вот здесь я живу. — Запеканкин, чтобы показать свою притихшую избушку в мозаичном полукружье, перешел на приставной шаг. — Тут раньше все такие дома были. Свои. Потом.. — Запеканкин приостановился, чтобы локтем попробовать вернуть на место постоянно сползавший на глаза красный колпак, отороченный свалявшейся ватой. Ему это не удалось, и он бросился догонять Сергуню. Колпак болтался на голове в такт торопливым шагам, как маятник в напольных часах.

— Потом. — продолжил Запеканкин, когда нагнал Сергуню. — Потом, когда армия из Германии вернулась, всех сломали вокруг, чтобы дома построить. А нас почему то не сломали. Не знаю почему. Тогда очень легко было отдельную квартиру получить, но бабушка почему то не захотела. А папа везде бегал и ничего не набегал. Потом бабушка умерла и папа… Так нас и не сломали… — вздохнул Запеканкин.

— Что вы, Петя. Это же очень здорово иметь свой дом. — возразила Сергуня.

— Так ведь удобств никаких. — воскликнул Запеканкин. — и следить за ним. Это тяжело.

— И что же? Вы просто не понимаете, как вам повезло. Иметь собственный дом. Это же здорово.

— Так и Антон говорит.

— Вот видите. Вам просто повезло, Петя. У меня, например, никогда своего дома не было. Всегда я жила у кого-то и с кем-то.

— У Антона такая же проблема была. — неслышно проговорил Запеканкин.

Петя чуть не налетел на внезапно остановившуюся Сергуню.

— Мы должны где-то оставить один из мешков. — Сергуня поднесла к лицу листочки с адресами. — Петя, мы же можем оставить его у вас?