Робин Слоун - Закваска

— Это была не столько ложь, сколько сознательное умолчание, — вяло сказала она.

Она сейчас была совсем не похожа на тайного владельца закрытого рынка — на ней были плотные джинсы и розовая льняная рубашка с воротником-стойкой, волосы были забраны назад розовой лентой.

Я могла бы догадаться, что мистер Мэрроу принадлежит к тому типу людей, который подбирает ленту для волос к рубашке.

— Так это была просто игра?

Ни один мускул на ее лице не дрогнул.

— Я верю во все, что говорила в качестве мистера Мэрроу. А еще я верю, что этот ресторан — удивительное место. Разве я не могу верить и в то и в другое одновременно? Думаю, могу.

— А как же «возделывай свой сад»?

Шарлотта Клингстоун сдержанно улыбнулась.

— А что? Я по-прежнему люблю эту книгу. Сейчас мне трудно понять, почему она произвела такое впечатление на девчонку двадцати трех лет, которая ничего в жизни не видела, но теперь, когда я многое перенесла, она мне кажется немного… оторванной от реальности.

— Но зачем вы держали все в секрете?

Рынок, организованный Шарлоттой Клингстоун, наверняка стал бы сенсацией. Он мог бы стать достойным соперником Ферри-билдинг.

Взгляд Шарлотты Клингстоун обратился внутрь, и она сказала, уже мягче:

— Людям никогда не приходит в голову, что, может, мне хочется быть безрассудной. Подрывать устои! С годами я обнаружила в себе эту…энергию. Что это, ярость? Вредность? Не знаю.

Она оглянулась и посмотрела на ресторан. Побеги фасоли еле-еле колебались на легком ветру.

— В этом ресторане я не могу себе позволить быть безрассудной. Мы обеспечиваем заказами двадцать семь ферм, а это почти четыреста человек! Ну и еще мои работники, конечно.

Она лукаво посмотрела на меня.

— Мне нужно было место, чтобы разрушать, и это был Мэрроу-Фэйр.

— А что же теперь?

— Теперь рынок открылся, посмотрим, что будет дальше. А кстати, знаешь, что еще? Вложившись в Джайну Митру и «Лембас Лабс», я получила три процента компании под названием «Суспензия Системс». Интересно, не правда ли? Говорят, она стоит миллиард долларов.

Клингстоун встала и отряхнула джинсы.

— Переходите работать к нам в кафе.

— Вы шутите!

— А почему нет? Мона вас обучит. Она научит вас выпекать эту корочку, про которую мы говорили. Вы уже миновали стадию новичка.

Нельзя было сказать, что она неправа, но мне хотелось учиться в другом месте.

— И не забывайте, я частично оплатила вашего робота. Какой там у нас был уговор? Кажется, у меня двадцать процентов компании… Если она, конечно, существует.

Я вышла из теплых отполированных дверей кафе — прислужники накрывали на стол, их тени скользили по стенам темного дерева. Здесь и правда было очень красиво. На столе стояла корзинка слив. Я взяла одну и съела по пути на станцию.

В фуд-блогах и в соцсетях стали появляться отзывы посетителей Мэрроу-Фэйр; настроения варьировались от глубокого восхищения до полного непонимания. Кое-кто писал, что Шарлотта Клингстоун предала все, за что боролась всю жизнь; другие полагали, что она наконец-то взяла верный курс с прицелом на будущее. Все сходились на том, что книжный на задворках рынка — настоящее сокровище.

Гораций был так напуган перспективой лишиться своего архива, что в конце концов состряпал план книги и продал права издательству в Беркли. Он собирался написать масштабную историю еды — книга должна была быть закончена через два года. Рассказывая мне об этом, он был бледен.

Джайна Митра и доктор Кламат уехали во Фресно, взяв с собой образец субстанции, расцветшей над Мэрроу-Фэйр. Теперь они узнают поближе закваску с Клемент-стрит и составят свой собственный каталог явлений. Используя свои секвенаторы и биореакторы, они выяснят кучу всего, но догадаются ли они, какую огромную роль здесь играет музыка? Может, я подскажу им. А может, и нет.

В Берлине Беорег наконец открыл ресторан. Он прислал мне фотографию места, которое арендовал в Кройцберге, — размером с мою квартиру, не больше, зато оно стояло на оживленной улице, а внутри были торжественно расставлены крохотные столики. Не обошлось без мазгских внутрисемейных конфликтов, но Беорега было не сломить.

Я по необходимости прочла первую главу «Души закваски», которую я в прошлый раз пропустила, — про то, как вывести дикую закваску. Следуя инструкциям Эверетта Брума, я смешала муку с водой, поставила на подоконник и стала наблюдать. Примерно через неделю смесь запузырилась — и это все, что она делала. В этой новой закваске было всего две составляющие — дрожжи и лактобактерии, как в любой другой закваске в мире, кроме одной.