Алексей Иванов - Географ глобус пропил [авт. ред., изд-во Азбука]

На улице уже темнело, накрапывал дождь, палая листва плыла по канаве, как порванное в клочки письмо, в котором лето объясняло, почему оно убежало к другому полушарию. Служкин закурил под крышей крылечка, глядя на светящуюся мозаику окон за серой акварелью сумерек.

Сзади хлопнула дверь, и на крыльцо вышла Кира Валерьевна. В одной руке у нее была сумка, раздутая от тетрадей, в другой руке — сложенный зонтик.

— Подержите, пожалуйста, — попросила она, подавая Служкину сумку.

— Тяжелая, — заметил Служкин. — Может, вам помочь донести?

— Я близко живу.

— Это как понять?

— Как хотите, — хмыкнула Кира Валерьевна, выпалив зонтом.

— Хочу вас проводить. — Служкин выбросил окурок, и тот зашипел от досады. — Давайте мне и зонтик тоже, а сами возьмите меня под руку.

Кира Валерьевна, поджав губки, отдала зонтик и легко взяла Служкина под локоть. Они сошли с крыльца.

— Отгадайте загадку, — предложил Служкин. — Моя четырехлетняя дочка сочинила: открывается-закрывается, шляпа сломается. Что это?

— Зонтик, — сухо сказала Кира Валерьевна. — Я бы не подумала, что у вас уже такая взрослая дочь…

— Так что ж, человек-то я уже пожилой… — закряхтел Служкин. — А у вас кто-нибудь есть? Сын, дочка, внук, внучка?..

— То есть вам интересно, замужем я или нет?

— А разве найдется какой-нибудь мужчина, чтобы ему это было неинтересно, особенно если он красив и умен чертовски?

Кира Валерьевна снисходительно улыбнулась.

— Не замужем, — вызывающе сказала она и посмотрела на Служкина.

— Я так и надеялся. А какой предмет вы ведете?

— Немецкий.

— Когда-то и я изучал в университете немецкий, — вспомнил Служкин. — Но сейчас в голове осталось только «руссиш швайн» и «хенде хох». Не подскажете, как с немецкого переводится сонет: «Айне кляйне поросенок вдоль по штрассе шуровал»?

Кира Валерьевна засмеялась:

— Вы что, литературу ведете?

— Географию, прости господи.

— Точно-точно, припоминаю. — Она скептически кивнула. — Что-то про вас говорили на педсовете… Стихи вы какие-то, кажется, ученикам читали, да?

— Жег глаголом, да назвали балаболом, — согласился Служкин.

— В самокритичности вам не откажешь.

— Посмеяться над собой — значит лишить этой возможности других, — назидательно изрек Служкин. — Это не я сказал, а другой великий поэт.

Они остановились у подъезда высокого девятиэтажного дома.

— Мы пришли. — Кира Валерьевна забрала сумку и зонтик. — Спасибо.

— А мы еще, Кира, вот так же прогуляемся? — спросил Служкин.

— А разве мы пили на брудершафт?

— А разве это трудно? — улыбнулся Служкин.

— Что ж, дальше будет видно, — усмехнулась Кира. — Как хоть тебя?.. Витя? До свидания, Витя.

Она развернулась и вошла в подъезд.

Служкин, в длинном черном плаще и кожаной кепке, с черным зонтом над головой, шагал в садик за Татой. Небо завалили неряшливо слепленные тучи, в мембрану зонта стучался дождь, как вечный непокой мирового эфира. Служкин не полез через дыру в заборе вокруг садика, как он обычно делал, а чинно обошел забор и вступил на территорию с главного входа. Под козырьком крылечка он увидел Лену Анфимову с Андрюшей.

— Привет, — сказал Служкин. — Вы чего здесь стоите?

— Да вот зонтик сломался, — виновато пояснила Лена. — Теперь ждем, когда дождь пореже станет…

— Ну, к зиме распогодится, — пробормотал Служкин, поглядев на небо. — Давай, я вас под своим зонтом провожу.

— Может, Тату сначала заберешь? Нам на остановку надо…

Служкин посмотрел на часы.

— Успею еще, — заверил он. — Времени завались.

Он подставил локоть. Лена, улыбнувшись, взяла его под руку. Они неторопливо двинулись к воротам. Лена вела Андрюшу.

— Расскажи мне, Лен, как хоть ты поживаешь, — попросил Служкин. — А то ведь я так ничего и не знаю.

— Да мне, Витя, нечего рассказывать. — Лена пожала плечами. — Нету у меня ничего интересного. Как замуж вышла, так из декрета в декрет, и с утра до вечера готовлю, стираю, глажу, прибираю, за Олей и Андрюшей смотрю… Я уж и сама стала забывать, что я человек, а не машина хозяйственная… В кино уже три года не бывала…

Лена не жаловалась, просто рассказывала так, как есть.

— Могу сводить тебя в кино, — бодро заявил Служкин, еще не перестроившись на слова Лены. — С превеликим удовольствием…

— Нет, Витя, я же не напрашиваюсь… — Лена помолчала. — Мне некогда, да и перед мужем неудобно.

— А кто у тебя муж? Какие у вас отношения?