Виталий Бабич - Шахматный дуэт

Осознать реальность этой встречи было непросто Люциану. Христоний же воспринял сию весть как уникальнейший факт во Вселенской истории.

3

Владыки предстали Один пред Другим на Высшем уровне Нейтрального пространства, где заканчивался слой астральной субстанции и начинался более тонкий — ментальный. Видимо, встреча такого масштаба была предусмотрена архитекторами данного «проекта».

Как и следовало ожидать, ипостаси Владык, выбранные Ими, были противоположного характера. И резкая грань была бы более ощутима, если бы не очередное Правило: негативные помыслы и эмоции, образы и облики не должны превышать самого низкого уровня вибраций Нейтрального пространства. Поэтому Гаунгру пришлось «переодеться». И призадуматься над манерами поведения…

Беседа была недолгой — особенно по земным меркам. Решив все вопросы, оппоненты заговорили о ближайшем будущем.

— Напоминаю тебе, Гаунгр, что в случае третьего поражения в Турнире темноликие не просто потеряют доступ ко всем слоям Земли, но и будут отвечать перед Творцом по полной программе за всё искажение Истин. И от этого никуда не деться. Никому. Даже самому Сатане.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Нам очень страшно.

— Лазеек для обитателей Тёмного братства уже нет. А выход есть. И он только один: добровольно перейти на сторону тенеподобных и помогать им проявлять сущность каждой души человеческой.

— Что? Выполнять поручения этой старой лисы Люцифера? Издеваетесь?

— Ничуть. Нам необходим приток сил для выполнения миссии на новой планете, которая создается Творцом на эфирном плане. Подумайте, как следует. Пока ещё не поздно…

Пока Виктор и Олег, «добравшись» до Никиты, пытались вступить с ним в контакт, пока Николай Петрович и Каролина, добравшись до улицы Солнечной, осматривали её вдоль и поперёк, пока Женька собирала вещи, чтобы покинуть Минск, Христоний и Люциан получили весть об итогах встречи Творца и Хозяина.

Протест Гаунгра был принят во внимание, но Ангеллион не признал нарушение Правил. Ибо христианские реликвии Острова слёз связаны с Силой светоносной постоянно — независимо от участников Турнира. Активизация энергий реликвий была усилена защитной силой портрета Белой Королевы и вибрациями её собственной энергии. К тому же Королева в самый подходящий момент успела — смогла добровольно, без принуждения — воспользоваться портретом, ставшим в создавшейся ситуации ретранслятором, усилителем защитных свойств Вселенной в конкретном месте Земли.

А вот действия Аллахсы, «подключившейся» к телу Чёрного Короля, были расценены Координационным Советом Вселенной, и в частности — Ангеллионом, как движение в миллиметре от края пропасти. От нарушения Правил и от мата спасало лишь то, что Король был без сознания и не мог оказать ни малейшего сопротивления своему порабощению.

Христоний и Люциан ощущали на собственных (эфирных) телах изменения. Изменения, не проходящие даже после встречи Владык здесь, в Нейтральном пространстве (на время встречи оно «переключилось» на ровный белый свет) — на его Высшем уровне, неведомом ещё никому кроме Ангеллиона и Гаунгра. Но большее впечатление произвёл на Люциана исход этой встречи: согласие Ангеллиона с предложением Гаунгра: заменить Чёрную пару.

— Христоний, я поражён! Почему ваш Творец согласился? — не сдерживал поток эмоций Люциан. — Это для меня непостижимо. Протест Хозяина отклонён, до победы светоносцев — пару ходов… Не понимаю… Фигур не заменяют даже в обычной шахматной игре, а тут… Это игра в поддавки с вашей стороны?

— Для тебя смысл сего, действительно, пока не постижим, — невозмутимо (этому суперспокойствию, сверхравновесию старца его оппонент мог только завидовать) ответил Христоний. — Воистину пути Господни неисповедимы. Всё предусмотрено на множество ходов вперёд. И я убедился в этом ещё раз.

— Так объясни же мне хоть что-нибудь!

— Постараюсь. Но прежде замечу, что твоё возмущение вызвано ни столько непониманием светоносной логики Творца, сколько неосознанным страхом задерживаться тут, на Турнире, ибо замена игроков (разумеется, на более сильных) продлит его время проведения. Я верно подметил?

Люциан заёрзал на месте, встал и задумчиво прошёлся вокруг стола, прежде, чем ответил:

— Ну, да. Ты прав. Есть такое. Есть. Только… этот страх задержки теперь становится осознанным. И он противоречит другому моему чувству, возникающему периодически. Ты, не сомневаюсь, знаешь, о чём я? Не так ли?