Виталий Бабич - Семь историй о любви и катарсисе

Уже шёл декабрь. Тот самый месяц, за который произошло столько всего непредсказуемого, что мне казалось однозначно: я прожил целую жизнь за эти дни.

А переломный момент наступил в середине декабря, когда я впервые рассказал Оксане о своих чувствах к Лине.

Оксана

Тот вечер 14 декабря был первым взрывом моей ревности. Я поняла по тону Витольда, что мои предчувствия оправдались: Витольд увлечён своей коллегой Линой, о беседах с которой он мне иногда рассказывал. А утром следующего дня муж сообщил прямо (стоит тут благодарить или винить его за честность?):

— Я не спал почти всю ночь и понял, что люблю Лину…

Ах, зачем накануне, вечером я, услышав в видеозаписи репетиции их новогоднего корпоративного концерта смех Лины, разозлилась, возмутилась… А когда он пытался меня успокоить, высказала ему:

— Определись же в своих чувствах! Твоя нерешительность снова стала проявляться, и она мне противна…

Я ещё что-то ему сказала, что должно было бы, на мой взгляд, помочь Витольду прийти в равновесие. А он воспринял всё это, как сигнал моей усталости от него, моей нелюбви.

«… люблю Лину» . Я была уверена, что на утро он скажет обратное — в пользу нашей семьи, в пользу меня. Меня словно током ударило от такого «признания» мужа, и я попросила:

— Не уходи! Я стану лучше! Стану той Оксаночкой, которой была для тебя раньше! Дай мне шанс!

Он смягчился, задумался, и, не поднимая глаз в мою сторону, сказал:

— Хорошо.

Видя, что слёз на моём лице стало ещё больше, Витольд уточнил (он так не выносит слёз, страданий близких ему людей):

— Всё, успокойся, пожалуйста! Я согласился. Я никуда не уйду. Я остаюсь.

Но мне этого было мало. Я призналась мужу, что, как и прежде, люблю его. Я была готова вместе с ним проанализировать все причины и даже следствия этого несостоявшегося разрыва между нами. Несостоявшегося или отложенного до поры, до времени?.. Никто пока не мог ответить на этот вопрос.

А главное — я хотела помочь, прежде всего, ему разобраться в своих чувствах. Но и свои собственные должна была переосмыслить.

Переосмыслила. Мне не нужно было много времени, чтобы утвердиться перед самой собой в любви к Витоше. Я ни одной секунды не жалела за тринадцать лет нашей совместной жизни, что вышла за него замуж.

Он единственный среди парней, с которыми я общалась до замужества, не смущался моего недостатка — плохого зрения. Он был не единственным зрячим среди них, но стал единственным среди тех зрячих, кто сделал мне предложение. И сказал об этом так необычно. Вместо стандартного и даже банального «выходи за меня» предложил:

— Оксаночка! Будь моей Спутницей! Спутницей жизни!

Неужели он забыл, утерял тот смысл, который вкладывал в эти слова?..

Неужели он уже не ценит всё, что я сделала для него?.. Наверное, ценит. Но… он просто воспользовался моей поддержкой и теперь, когда стал сильным, когда я не могу быть ему соратником в творчестве, подсознательно или даже осознанно ищет другую… Она, Лина, стихи пишет. Да ещё вот, оказывается, и петь умеет. Неплохо спела песню, которую они вместе сочинили к их новогоднему корпоративу. А ещё могла бы продвигать, пиарить его книги. Конечно, в ней он видит выгодную замену мне. Она свободна, она моложе, она здорова, она зрячая. А их духовные беседы…

— Я не могу перестать с ней общаться. Она мой друг. Вне семьи у меня нет друзей. Понимаешь? — Витольд сказал мне это тем злополучным декабрьским вечером так твёрдо, что я не смогла ему что-либо возразить.

Так неужели я не была своему муж надёжным другом все эти годы?.. Неужели он забыл, как я поддерживала его при поступлении на журфак? Ведь если бы не моя настойчивость, он бы смирился с тем, что его имя по недоработке приёмной комиссии не попало в списки поступивших. Он бы не пошёл на приём к ректору, и не добился бы справедливости… Если бы ни моя предусмотрительность, он бросил бы учёбу ещё на первом курсе из-за амбиций преподавателей английского языка и фотожурналистики. Да и первое место работы по специальности помогла ему найти тоже я… Боже мой! Выходит, если бы не моя поддержка все эти годы, он не встретился бы и с этой Линой. Так ведь?..

Она друг. А я ему уже не друг?.. Да, сложные житейские ситуации позади. Например, та ужасная ночь после неудачного переезда в общежитие. Как инвалид по зрению, я выбила там комнату для нас. Нашему первому ребёночку тогда уже исполнился годик. У нас появилась возможность не платить за съёмное жилье — сэкономленные деньги, положенные на банковский вклад, как раз и помогли нам через десять лет в строительстве собственной квартиры. При переезде Витольд не учёл все нюансы, и бόльшая часть наших вещей, в итоге, не вместилась в маленькую комнату. Увидев, что мы оставили их в коридоре — вдоль стен всего этажа, — комендант общежития стала возмущаться и угрожать: