Екатерина Кармазина - Идеалист

На улице совсем распогодилось. Валерия Викторовна объявила свободное время, а сама принялась убирать со стола. Люся решила загорать и отправилась подыскивать себе удобное местечко. В ее распоряжении была вся территория усадьбы до самой трассы. Оголив верх до майки, с подстилкой под мышкой она направилась в глубь сада. Галине Семеновне нужно было завести развалюху, которая простояла всю зиму в гараже в одном из хуторских дворов, и она призвала на помощь Евгения. Я помогал Валерии Викторовне убирать со стола и ходил за ней по пятам. Вымыть посуду здесь было непросто. Для этого нужно было набрать студеной водицы из колодца, подогреть ее, снести всю посуду из дома на кухню и только затем вымыть. Я ничего не дал делать Валерии Викторовне и сделал все сам, за что был вознагражден — пока я мыл посуду, она стояла рядом.

— Знаешь, а ты меня действительно удивил!

— Это чем же, позвольте спросить?

— Я была более чем уверена, что тебе здесь будет не комфортно и ты начнешь капризничать, а ты очень органично смотришься, не то что наша девушка…

— Спасибо. Но это же ваш дом, поэтому мне важно…

В этот момент, когда я полез за очередной тарелкой в тазик с мыльной пеной и руки у меня были заняты, Лера Викторовна провела рукой по моим плечам, задержавшись на затылке.

— Как тебе спалось и что снилось на новом месте или кто? Расскажи!

— Ну, не жених точно, — удалось мне рассмешить ее. — А вообще, такое снилось, что и рассказывать неловко.

— Ты же знаешь, что я люблю интерпретировать сны, так что придется рассказывать, Саша…

— Нет, пожалуйста, прошу, не нужно!

— Чего ты так боишься? Это же просто сон.

— Ничего я не боюсь, просто, знаете… Я… стесняюсь! — мы подошли к колодцу, где я собирался набрать еще воды.

— Ладно, потом расскажешь, а пока что, давай, я тебе свой расскажу, хочешь?

— Конечно, хочу! — я опустил ведро в колодец.

— Сон, значит, такой, вот на этом самом месте, возле этого колодца ты меня соблазняешь, да так красиво… Дежавю. Вот так точно мы и стояли, как сейчас. Чертенок ты эдакий, Сашка!

Я чуть не упустил полное воды ведро в колодец. А она несла уже вымытые тарелки в дом.

Дело было сделано, стол убран, посуда вымыта. Лера Викторовна взяла меня за руку и повела за собой.

— Мы кое-куда сходим, ты не возражаешь?

Я не возражал, а она не отпускала моей руки. Мы вышли со двора и направились вдоль поля по тропе.

— Куда мы идем?

— На речку, я покажу тебе свое любимое место, я там всегда любила сидеть подолгу и о чем-нибудь думать. А цыганский табор я выглядывала вот отсюда, с этого самого места. Помню, в первый раз я увидела их вон там, — и она указала в сторону лесной опушки, еле различимой вдали. — Слышно их было уже здесь, но я решила подойти ближе и пробиралась через все поле. Они меня, конечно же, заметили, но вида не подали. А я лежала в высокой траве и затаив дыхание слушала, как они веселятся. Это был карнавал среди бела дня! Такого веселья я не видела даже на свадьбах. И откуда в них столько неуемной энергии?.. Я мечтала, чтобы они научили меня танцевать. Долго не решалась, наконец вышла к ним. Меня подозвал к себе самый старший, помню, он сидел на коряге с баяном, босой, и у него были густые-густые усы. Я уселась рядом с ним и смотрела на цветные, развевающиеся в танце перед самым моим носом юбки. А потом я сбросила свои сандалии, они учили меня танцевать, а старший аккомпанировал мне на баяне. Я так просила их меня украсть, но они не украли! Пришлось возвращаться домой, где мне снова влетело за то, что не помогала маме, как мои сестры.

Мы вышли на асфальтированную дорогу, за которой виднелся берег реки. Валерия Викторовна все это время держала мою руку. Отпустила только, когда пришлось пробираться сквозь заросли. Я следовал за ней, след в след. Камыши вокруг были в рост с нами. Было ясно, что река где-то совсем близко, а вот как к ней выйти, знала только она. Через просвет в зарослях камыша мы наконец вышли к воде. Теперь водная гладь открылась перед нами во всей красе. Настоящий оазис, если бы не два рыбака. На протяжении всего пути мы не встретили ни души, и на тебе! Они поздоровались, так было принято в селе. При виде них Валерия Викторовна и сама огорчилась, я это услышал по ее голосу. Но делать было нечего.

— Как же давно это было, уж и тропинки все заросли. Я не была здесь уже лет двадцать. Приезжать приезжала, а сюда вот только с тобой выбралась. Раньше и купаться можно было, сейчас все тиной заволокло. Ладно, идем обратно…