Андрей Рубанов - Финист – ясный сокол

Увы, такова плата за переход в высшую сущность: звери не любят и боятся людей, – но нас, бронзовокожих, боятся гораздо больше.

Зверь всегда может напасть на дикаря. Но самые страшные хищники, медведи, волки и рыси, разворачиваются и уходят, едва почуяв появление птицечеловека.

У нас – наверху – большинство жалеет дикарей.

Считается, что дикарям тяжело, особенно зимой, и что их жизнь полна горя и жестокостей.

Сама природа творит насилие над ними, заставляя жить одновременно в трёх мирах: летом при жаре, зимой при страшных морозах, в межсезонье – в сырости и бездонных грязях.

Бесконечное насилие сопровождает троглодитов на всём пути их жизни.

Они живут в череде смертей, болезней и невыносимо тяжкого физического труда.

Их женщины рожают одного ребёнка за другим; из десяти – пятнадцати, рождённых за весь детородный период, выживают двое или трое.

В двенадцать лет они начинают спариваться, в тридцать пять становятся беззубыми стариками. Большинство умирает, не дожив до тридцати, от болезней или ран, полученных на войне или охоте.

Между тем некоторые мужчины и женщины в их народе живут до ста пятидесяти и более лет; в любом большом племени обязательно есть несколько стариков, которые притом обладают твёрдым духом и отличной памятью. Обычно такие патриархи выполняют роль жрецов, точно определяют время начала сева, сбора ягод и грибов, начало охоты и ловли рыб. Другие старики уходят, поселяются отдельно от своих народов, уединённо и отшельно, и обращаются в магов; используя внутренние духовные резервы, они обретают высокое понимание реальности, а вместе с этим пониманием – и новые силы; конечно, эти маги-дикари действуют на своём дикарском, чрезвычайно примитивном уровне, однако это всё же достаточно высокий уровень; лично я, например, не рискнул бы поссориться с колдуном, живущим на поверхности.

Почему я всё это говорю.

Я много про них знаю, про дикарей.

Я двадцать лет живу внизу. Я весь пропитан земной сыростью.

Никто из нас, бронзовокожих, сытых и благополучных обитателей Вертограда, не жил на поверхности так долго.

А я – двадцать лет.

И если захочу и если суждено – проживу ещё двадцать.

Я очень с ними сблизился, с дикарями, населяющими северную окраину срединного материка. Я полюбил их, и всегда буду любить.

Я брал их женщин, и дрался с их мужчинами. Конечно, я всегда был сильнее – но они тоже не олухи, и несколько раз мне крепко попадало.

Физически, как вид, дикари – и мужчины, и женщины, и дети – весьма живучи.

По сравнению с нами – небесным народом, не знающим болезней, – они выглядят бледными и слабосильными, но будьте уверены: это обманчивое впечатление.

Они исповедуют свою особенную систему физического совершенствования, нам незнакомую и чуждую. Мы, потомки первоушедших, ученики Оша и Хура, наследники древнейших знаний, учились у мудрецов Востока и считаем, что сила человека заключена в умении управлять дыханием. Это подтверждено тысячами лет практики. Но нижние дикари живут иными соображениями и вовсе пренебрегают наукой дыхания, а физическую крепость развивают, закаливая сухожилия. С ранних лет они подвергают каждого ребёнка особой жестокой практике под названием «правка»: привязывают верёвками за руки и за ноги и растягивают в четыре стороны, иногда силой рук нескольких взрослых мужчин, а иногда и на особых примитивных деревянных станках. Эти станки имеются в каждом селении, и они всегда заняты: ежедневно опытные мужчины, так называемые «ведуны», растягивают – «правят» – на этих станках или подростков, или взрослых мужчин, обычно – воинов, или даже молодых девушек. Считается, что «правка», производимая регулярно, укрепляет не только сухожилия, но и хрящи, и скелет, и вообще всё тело, все внутренние органы, и даже удлиняет кости.

Насчёт удлинения я сомневаюсь, но скажу так: действительно, среди дикарей я нигде не видел низкорослых и коротконогих; все, от малых детей до стариков обоих полов, имели соразмерные, стройные и сильные тела.

Другая важная практика дикарей – привыкание к холоду. Несколько раз за зиму они раскаляют докрасна очаги в своих домах, расходуя огромное количество идеально высушенных дров, раздеваются донага, нагревают воду в котлах и бочках, моются песком, щёлоком и мыльными травами, и бьют друг друга жгутами из древесных листьев, а потом в нагом виде купаются в сугробах, прыгают в ледяные проруби или обливаются ледяной водой, и приучают к тому своих детей с самого малого возраста.