Сергей Минаев - Dyxless. Повесть о ненастоящем человеке

— Чего-то мало просят. Тебе не кажется?

— Они вообще не просят. Мне вчера Мишка предложил как бы между делом. У них сегодня встреча с инвесторами, готовыми на этот проект. Клуб просуществует восемь месяцев, соберет весь аншлаг, и они сменят площадку. Есть все необходимые лицензии, разрешения, согласования и т. д. Это место, где раньше был ресторан. В общем, у них цейтнот, и, я думаю, есть реальная маза вписаться. Вот так вот вкратце.

— А кто еще в партнерах? — Вадим проходит обратно на свое место. По тому, как он крутит в руках ручку, я понимаю, что его обуревают те же чувства: тщеславие и тяга к клубному бизнесу.

— В партнерах некто Саша. Они за границей познакомились. Вменяемый парень, судя по всему, основные деньги его. Вчера сидел в «Галерее» с какими-то полуолигархами.

— Интересная тема. Все, что откроет Мишка, так или иначе сработает. Этот инстинкт мартышек все победит у нашей тусовки. Ну и что ты об этом думаешь?

— У меня есть пятьдесят тысяч свободных. Ну, я могу еще столько же занять, но хотелось бы работать со своими. Тебе интересно?

— Не знаю даже. С одной стороны, очень заманчиво, с другой— надо подумать.

— Вадим, тут думать долго не стоит. Либо да, либо нет. Мне кажется, все очень реально. Люди ждут таких шансов всю жизнь, а нам требуется только сказать «да». И через полгода (говорю я эротичным голосом) мы станем богатыми и знаменитыми. Понимаешь, чувак?

— Как Ян Шрагер и Стив Рабелл [2] Ян Шрагер и Стив Рабелл — владельцы клуба «STUDIO 54» в Нью-Йорке, ставшего легендой мировой ночной жизни. ?

— Круче, чувак. Этих парней в Москве знают только любители читать западные глянцевые журналы без перевода. А таких, ввиду недостатка языкознания, немного.

— Только я не хочу умереть от СПИДа! — смеется Вадим. — Можно же открыть клуб и не умереть от СПИДа?

— Старик, Рабелл был гомиком. Ты же не гомик? Или чего? Может, ты уже начал встречаться с прикольным парнем? Скажи, охмурил нового сотрудника в своем отделе?

— Тьфу на тебя! Слушай, ну это реально интересно. Очень интересно. А как они хотят деньги? Кэшем?

— Я не выяснял подробностей. Нужно ехать смотреть помещение и узнавать, как и под какие документы будут переводиться деньги.

— Когда тебе нужно дать ответ?

— Я обещал перезвонить сегодня до часу дня.

— То есть у меня для принятия решения есть еще часа полтора?

— Поверь, старик, ты уже согласился, просто не готов это признать. Давай я пойду в туалет, а когда вернусь, ты обнимешь меня и скажешь что-то вроде: «Партнер, ты даже не представляешь, как здорово, что мы вместе!».

— ХА-ХА-ХА-ХА! И поцелую тебя в губы, да?

— Поцелуешь меня в нос. В нос, который по ветру. Ты просто не понимаешь, я принес тебе лучшую новость в этом году.

Я открываю дверь и подхожу к писсуару. Потом оборачиваюсь по сторонам и думаю о том, что сейчас откроется дверь и зайдет какой-нибудь сотрудник компании, который будет пялиться мне в спину, как обычно это делают, когда видят в туалете своей компании незнакомца. Потом он обойдет меня и встанет справа, чтобы заглянуть мне в лицо. От этой мысли мне становится неуютно, и я перехожу в кабинку, закрыв за собой дверь. В кабинке мне становится еще более неуютно, учитывая события вчерашнего вечера. Мне снова кажется, что дверь сейчас с шумом распахнется и я опять увижу этих парней. Меня окончательно запирает. Я открываю дверь кабинки, сажусь на унитаз и закуриваю. Кажется, вчера я приобрел очередную фобию. Прямо «туалетная паранойя». Я курю и размышляю над тем, что можно и показаться психоаналитику, или попить антидепрессанты, или пойти в спортзал, или стать вегетарианцем. Я смотрю на рулон туалетной бумаги, прикрепленный к правой стене, потом перевожу взгляд налево и вижу пластиковую полочку на уровне глаз. В этот момент мне становится смешно, и я понимаю, что просто взвинчен вчерашним и очень волнуюсь, что Вадим откажется. Я бросаю недокуренную сигарету в унитаз и иду обратно.

Вадим сидит в своем кресле и говорит по телефону. Когда я вхожу, он прощается с собеседником и кладет трубку.

— У тебя даже в казенном туалете полочки, — смеюсь я.

— А что делать? Стараемся моделировать ситуации в обстановке, приближенной к реальности. Мы же маркетологи или где?

— Вы что, в самом деле там хренячите? Совсем головы нет?

— Бывает. Серьезно, в одной из смен есть охранник, который сидит на пульте, контролирующем камеры. Его один мой сотрудник встретил в кафе «Poison» основательно удолбанным. Потом они еще где-то жрали вместе экстази. И теперь этот паренек изредка, в смену того охранника, ходит в туалет юзать. Издеваецца, ха-ха-ха. И рассказывает потом мне, как он нюхает и показывает камере в потолке на полку: тебе, мол, оставить?